ПИРАМИДА (Книга) -- Окончание

Источник: sergey-mavrodi.com

НАЧАЛО | ОКОНЧАНИЕ

6.

В эту ночь Паутов спал плохо. Ему снились какие-то кошмары.
Вот они с Женей десять лет назад, еще молодые, веселые и беззаботные; вот смеющаяся Женя протягивает ему маленькую Сашу, он бережно берет ее на руки и вдруг видит, что это целлофановый пакет с головой десятилетней девочки! – «на конструктор», как выразился тот,.. по телефону… – и эта голова вдруг открывает глаза, смотрит на Паутова и жалобно говорит:
− Папочка, я боюсь! Ты же обещал меня забрать! Ты же обещал!!
Паутов в ужасе на нее глядит, а Женя обличающе тычет в него пальцем и кричит, кричит:
− Это ты убил ее!! Ты, ты, ты! Будь ты проклят!.. про-оклят!!.. про-о-оклят!!!..

Паутов проснулся весь в холодном поту от треньканья телефона.
– Да! – хриплым со сна голосом буркнул он в трубку. Картины сна еще живо стояли у него перед глазами. – Слушаю.
– Сергей Кондратьевич!.. – похоронный тон управляющего не сулил ничего хорошего.
– Да, – повторил Паутов, медленно просыпаясь.
– Э-э… Сергей Кондратьевич… Мне только что звонил Петр Леонидович… – управляющий замялся.
Паутов похолодел. Господи!.. Нет!!! Неужели!!??.. Дальше он не решался думать.
– Ну, что там?.. – боясь услышать самое ужасное, замирая, спросил он.
– Евгения Андреевна ночью покончила с собой. Отравилась газом.
– Как «покончила с собой»?! – даже не понял сначала Паутов.
– Да… Петру Леонидовичу утром из отделения местного позвонили, чтобы он срочно подъехал… И он сразу же туда выехал. Он сейчас у нее на квартире находится.
– Так… – медленно сказал Паутов. – Она… мертва?
– Да, – управляющий помолчал. – Она… записку оставила. Петр Леонидович ее забрал на всякий случай. Ну, решил, в общем, этот вопрос. Вам ее привезти?
– Он тебе ее читал? – поинтересовался Паутов.
– Да… – управляющий явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Ну, и что там написано? – бесстрастно спросил Паутов.
– «Будь ты проклят!» – услышал он дрожащий голос управляющего.
– Всё?
– Да,.. всё…
– Хорошо. Записку передай мне с курьером, только запечатай ее в конверт какой-нибудь…
– Хорошо! – поспешно сказал управляющий.
– Разберитесь там с местным отделением, чтобы меня это никак не коснулось, – продолжил Паутов. – И все вопросы по похоронам решите. Чтобы всё как надо было сделано. Деньги не жалейте. Сколько надо, столько и тратьте. Проследи лично, чтобы всё было нормально. С матерью ее свяжись – помощь если какая, там, нужна… В общем, займись этим всем.
– Я всё понял, Сергей Кондратьевич!
– По поводу дочери… ничего пока?.. Не объявлялся никто?
– Нет пока.
– Ладно, давай. Звони, если что. Ты на связи?
– Да, конечно.
– Хорошо. В офисе всё нормально?
– Да, нормально. Небольшой сброс, как обычно по четвергам.
– Много народу?
– Ну, с утра много было, но к обеду, я думаю, рассосётся всё.
– Что с деньгами?
– Денег у нас много. Почти десять комнат.
– Откуда столько? – вяло удивился Паутов. – Вчера же только восемь, вроде, было?..
– Из городов подвезли, – с готовностью пояснил управляющий. – Вечером вчера и сегодня с утра.
– Ладно, хорошо, держи меня в курсе. Если по Саше какие новости будут – звони сразу же!
– Да-да, конечно!
– Ну, всё. Давай.

Паутов повесил трубку и в каком-то ошеломлении откинулся на подушку. Новость о смерти Жени была настолько дикой и неожиданной, что он её еще полностью до конца не осознал. «Будь ты проклят!» Это был его ночной кошмар, каким-то чудовищным образом оживший. Сон, неким злым волшебником превратившийся в явь.
Жени больше нет… Жени больше нет… – тупо повторял про себя Паутов, пытаясь вникнуть в страшный смысл этих слов. – Саши… Никого больше нет!!… Это были две маленькие, утлые лодчонки, тихо плывущие в кильватере маленького парусного кораблика. На буксирчике… И вдруг к кораблику приделали атомный двигатель!..
Кто приделал!!?? Зачем!!?? Откуда я вообще взялся!? Точнее, откуда это всё это у меня взялось?! Как это я вдруг стал таким вот… великим? Цезарем! Наполеоном. Жил себе, жил, обычным человеком был, звезд с неба не хватал – и вдруг!.. Откуда что взялось! Как из рога изобилия всё посыпалось! Какой я путь всего за полгода проделал – это же уму непостижимо!.. Аналогов просто в истории нет!
Кто еще полгода назад знал о каком-то там Паутове? А сегодня обо мне вся страна только и говорит! А завтра вообще весь мир говорить будет!
Да такого вообще не бывает! Это мистика какая-то! Чудо! Нечто сверхъестественное! – Паутов припомнил все этапы своего фантастического восхождения. Взлета! Вертикального старта.
Да, конечно, прямых чудес не было, но все события выстраивались всегда именно так, чтобы расчистить дорогу Паутову. Оптимальным для него образом. Все эти бесконечные проблемы в конечном счете разрешались к вящей славе Паутова, и он оказывался еще на шаг впереди.
Просто реальность постоянно вынуждала его делать максимальные ставки, играть ва-банк. Сам-то бы он наверняка никогда на это не решился. Вот так вот постоянно рисковать всем, ставить всё на карту. Но его никто не спрашивал. Жизнь просто-напросто заставляла его это делать, тащила за шиворот к победе!
Да – нет! Пан – или пропал! Вперед!! Удача с нами! «Не трусь! Я хорошо фехтую!»
Он постоянно удваивал, утраивал ставки, снова и снова ставил всё на красное, и красное раз за разом всё выигрывало,.. выигрывало,.. выигрывало… Постоянно,.. снова и снова,.. раз за разом… Ни одной осечки! Ни единого сбоя!
Так не бывает! – похолодел Паутов. – Естественно, теоретически можно представить, что человеку так сказочно везёт, всё вокруг него чисто случайно происходит таким вот именно расчудесным образом, что он за какие-то полгода становится вдруг внезапно самым богатым и могущественным человеком на Земле; но реально такого не бывает. Реально удачи неизбежно чередуются с неудачами, и одни события компенсируются другими. Сглаживаются.
В итоге получается нечто усредненное, среднестатистическое. Обычная, нормальная жизнь. С ее обычными, нормальными результатами. Средними. А так…
Можно, конечно, допустить, что решка выпадет миллион раз подряд, причем ты заранее это угадаешь – никакого нарушения законов природы тут нет, – но… Не бывает так! Это противоестественно. Противно естественному ходу вещей. Это какое-то чудовищное искажение событийной картины мира. Вмешательство чего-то высшего.
Между прочим, если высшее действительно существует и как-то вмешивается в нашу жизнь, то оно, наверное, именно так вот и действует, – пришло внезапно в голову Паутову. – Не нарушает впрямую физических законов бытия, а просто искажает его событийную картину. А зачем законы нарушать? И с помощью случайностей можно всё, что угодно, сделать.
Просто вокруг объекта воздействия начинает твориться вдруг нечто невообразимое. Происходит слишком много случайностей. Странностей, совпадений… Каждая отдельная такая странность, конечно, легко объяснима в рамках обычной логики, но вот всё в целом!.. В целом это уже система. Нечто, качественно новое. Как одна-единственная клетка – это всего лишь клетка, но определенным образом построенная совокупность клеток – это уже живой организм. Новая сущность.
Миллион решек подряд… Обезьяна, произвольным образом барабанящая по клавишам пишущей машинки и «случайно» печатающая «Войну и мир»… Что это? Чудо?.. Капризы вероятности?..
Хм!.. Значит, дьявола все-таки можно поймать за хвост? Выследить по следам копыт? Интересно… Еще интереснее, что я обо всем этом сейчас думаю. Сейчас, в такой момент!… Сашенька,.. Женя… А я!..
Постой-постой! – попытался сосредоточиться Паутов. – Не зря я об этом стал думать!.. Что-то у меня мелькнуло… какая-то мыслишка… Что?.. Что?.. – Паутов потёр ладонью лоб. – Что!!??.. Да!!! – догадка была настолько ослепительно-ужасна и прозрачна в своей очевидности, что Паутов от волнения даже с подушки привстал. – Если всё именно так обстоит, то и все последние события – похищение и… гибель… Саши,.. – Паутов ощутил тупой укол в сердце, – смерть, сегодняшнее самоубийство Жени – всё это тоже звенья одной цепи! Всё той же чудовищной, дьявольской цепи случайностей. Точнее, псевдослучайностей. Событий, лишь прикидывающихся случайностями.
Дьяволу нужно было и это. Чтобы у меня никого в этом мире не осталось. Никаких привязанностей. Не осталось слабых мест. У покорителя Вселенной не должно быть слабых мест! – истерически захохотал Паутов. – И чтобы я начал мстить. Переступил через кровь. Через смерть. И через жалость. Ненависть! ненависть! ненависть! Чтобы я превратился в дракона.
И я превратился! О-о!.. Я действительно превратился!.. Если Вы преследовали именно эту цель, господин Сатана, поздравляю! Вы ее добились. Да, добились… Я отомщу!.. О, как же я отомщу!..
Я найду всех, виноватых в гибели моей дочери, и всех их уничтожу. Всех!! До седьмого колена! Их жен, матерей, детей. Я их лично буду пытать. О-о-о!.. Я уже вижу, как я это буду делать!.. Сама эта мысль мне доставляет наслаждение!.. – губы Паутова растянулись в каком-то зловещем подобии то ли улыбки, то ли волчьего оскала. –
А если же я их не найду… если они успели разбежаться, попрятаться, забиться в щели, рассеяться по всему свету!.. – Паутов глухо зарычал от бешенства, в ярости кусая подушку. Он чувствовал, что им овладевает безумие. – Тогда я объявлю войну всему этому свету! Да!! Всему миру!!! Выжгу его калёным железом! Весь!! Устрою вслед за финансовым Апокалипсисом еще и настоящий, ядерный!
Обрушу фондовый рынок и во время начавшейся неразберихи приду к власти – хотя бы здесь, в России – и начну атомную войну. Со всеми! Всех против всех!! На уничтожение! Войну, в которой не будет ни победителей, ни побежденных! Только смерть!! Кровь! Реки крови!! Моря! – Паутову представился какой-то широкий, извивающийся, бесконечный поток медленно текущий крови. Красной, вязкой, горячей… Как он плавает в нем, купается и смеется от радости.
Да-да! Так!! Именно так! Именно так всё и будет! А потом!.. Потом всеобщий чудовищный атомный взрыв – и всё! Конец света. Финал! Финиш! Апокалипсис. Судный день. Пусть катится всё к чёртовой матери!!! – Паутов вдруг словно воочию увидел черную исполинскую руку со скрюченными когтистыми пальцами, тянущуюся к ночному небу и сминающую его в гармошку – как фольгу, как тонкий бумажный лист! «И небо скрылось, свившись как свиток».
Да!! Прекрасно. Я это всё устрою! И если есть Бог, то пусть вмешивается. Самое время! Потому что сам я не остановлюсь!..
И начну я, пожалуй, прямо сейчас. Чего тянуть? Используем форсированный вариант. Чем быстрее всё кончится – тем лучше! Некогда мне тут испанские партии разыгрывать. Сыграем что-нибудь остренькое. Королевский гамбит! Правда, его давно уже не играют, но попробуем. Используем эффект неожиданности. Вряд ли противник его хорошо знает.
Жертва пешки и потеря рокировки ради инициативы. Пешкой выступлю я сам. Рокировка – свобода. Плевать!! Если я прав, дьявол всё равно вмешается, и красное опять выиграет! В миллион первый раз. Если же нет – то гори оно всё огнём!! Пропади пропадом и будь всё проклято! Аминь.
Паутов схватил телефон.
– Хуже мне не будет!.. Ну, попаду в ад… Так я и так уже в аду! – как в горячке бормотал он, лихорадочно набирая номер управляющего. Пальцы дрожали и срывались. – А, черт! Опять сбился!.. Так… Так… Алло!! Это ты?! Бери ручку и записывай!.. Нашел?.. Хорошо, пиши…

« Уважаемые вкладчики!.. »…

Или нет, вот что… – телефон может прослушиваться, сообразил Паутов. – Лучше я напишу сначала, а потом тебе перезвоню и продиктую. Это где-то через полчасика будет. Новостей никаких?
– Да нет, Сергей Кондратьевич, – неуверенно ответил управляющий, – всё по-прежнему…
В голосе управляющего чувствовалась некоторая напряженность. Что это за новое Обращение? Вроде, всё тихо? Управляющий, по всей видимости, опасался какой-то неадекватной реакции Паутова на все эти последние события. Какого-нибудь нервного срыва.
Впрочем, Паутову это было всё равно. Кто там чего опасается. Игра пошла по-крупному. Он опять собирался резко взвинтить ставки. В который уже раз. Только теперь уже до самого предела! До упора!! Поставить на кон свою собственную жизнь. Да и черт с ней!! Эка невидаль! Было бы о чем жалеть! «В этом мире умирать не ново!..» Ставлю на красное!!!
Паутов вскочил с постели и стал быстро одеваться.
Так… Так… Всё я взял?.. А деньги!? Главное-то чуть не забыл! Сотки хватит?.. Ну, две возьмем на всякий случай… Или три… Какая разница! Просто, чтобы по весу не слишком много было. Пакет чтоб не порвался, и в глаза чтоб не очень бросалось. Кирпичи эти. Охранники чтобы ничего не заметили. Впрочем, тьфу на них! Пусть замечают.
Так… Так… Да, конверты! Где-то они у меня были… А, вот… Так, всё?.. Ручка, бумага, конверты, деньги… Всё, вроде?.. А! бельё еще надо взять. Трусы-носки-рубашки. Ну, и зубную щетку и пасту уж заодно. Вместе с мылом… Да, полотенце, полотенце!.. Ну, что, всё?.. Всё! Теперь всё. Тьфу, блядь, телефон! И записную книжку. Всё, всё! Теперь действительно всё. Так-так-так-так… – Паутов быстро пробежал глазами содержимое пакета. – Всё! Погнали! Можно ехать.
Паутов нажал кнопку звонка.
– Вызови ко мне старшего смены! Срочно! – коротко приказал он подбежавшему охраннику.
У подъезда Паутова и вокруг его дома круглосуточно дежурила его собственная служба наружного наблюдения. Наружка. «Танкисты», как они сами себя называли. Смотрели за ситуацией. «Полотёрили» – так это, кажется, звучало на их профессиональном жаргоне. Жаргоне бывших сотрудников «семерки», легендарного 7-ого Управления КГБ. Управления по слежке за диссидентами и иностранными дипломатами. В большинстве своем кадровыми разведчиками и потому слежку за собой прекрасно замечающими.
Так что квалификация паутовских танкистов сомнений не вызывала. Это были профессионалы старой школы. О нынешних сотрудниках наружек МВД, налоговой полиции и даже ФСБ («конторских») они отзывались насмешливо-пренебрежительно: «А-а!.. Кто там сейчас работает? Молодежь одна, зеленая, необученная. Кто постарше да поопытней, все по коммерческим структурам давно поразбежались.»
В общем, это была высшая лига. Старые волки. На них можно было положиться. По крайней мере, Паутов всерьез на это рассчитывал. Надеялся, что это именно так. А там уж!..
Ну, да ладно. Чего зря болтать! Сейчас и посмотрим. Проверим на деле, что это, блядь, за суперпрофи! Что это за «танкисты». А то выяснится сейчас… «У тебя же мама педагог, у тебя же папа пианист. Какой ты, на фиг, танкист!»
Старший смены поднялся минут через пять.
Паутов сидел, раздраженно барабаня пальцами по ручке кресла. Ну, сколько можно ждать!? Быстрее, быстрее!
– Вызывали, Сергей Кондратьевич?
– Да, заходи.
Вызванный танкист осторожно присел на краешек кресла.
– Так… – Паутов попытался было припомнить, как его зовут, потом плюнул. – Значит, так… Как там обстановочка?
– Ну как обычно, Сергей Кондратьевич… – танкист выжидательно смотрел на Паутова, ожидая продолжения. Зачем его вызвали-то? До этого Паутов до уровня старших смены никогда не опускался и общался исключительно с начальником охраны. Ну, правильно! Зачем приказы через голову отдавать? Это неминуемо ведет к бардаку и неразберихе. Надо соблюдать иерархию. Дисциплину. Как в армии.
– Много вокруг наружки?
– Пять машин ментовских, шесть конторских и восемь налоговой полиции. Это прямо здесь. Плюс еще по району в переулках стоят. И на набережной. У ментов здесь три девятки, десятка и одиннадцатая. Одна девятка у подъезда, две на той стороне… – стал привычно перечислять танкист.
– Ладно, короче! – в нетерпении оборвал его Паутов. – Мне надо срочно выехать на важную встречу. Мы сможем оторваться?
– Трудно будет… – танкист смотрел Паутову прямо в глаза. Паутов давно уже успел заметить эту неприятную привычку практически у всех без исключения сотрудников органов – что МВД, что ФСБ, что НП. Учат их там этому, что ли? В гляделки эти дурацкие играть. Зачем? Непонятно. – Может, еще одну смену вызвать, Сергей Кондратьевич? Надо покумекать…
– Некогда… кумекать, – пристально глядя на собеседника, холодно отчеканил Паутов, чуть выделив паузой и ударением последнее слово и давая понять таким образом, что подобный фамильярный тон ему неприятен. Старший смены понял, слегка выпрямился в кресле и виновато заморгал. – В общем, сделаем так… В подъезде всё чисто?
– Да, всё чисто, Сергей Кондратьевич!
– Я сейчас загримируюсь, – Паутов встал, подошел к шкафу и достал оттуда парик, бороду и усы, – мы пройдем через чердак и выйдем из соседнего подъезда. Будем надеяться, что они нас упустят. Если нет – делайте, что хотите, но нам надо оторваться!
– Можно действовать по жесткому варианту, Сергей Кондратьевич?
– Это как? – вопросительно поднял брови Паутов.
– Ну, дорогу перекрывать,.. аварии, там, небольшие устраивать,.. шины прокалывать…
– Делайте, что хотите! – жестко повторил Паутов. – Хоть из пушек по ним палите! Но нам надо оторваться. Во что бы то ни стало! Любой ценой!
– Я всё понял, Сергей Кондратьевич, – танкист кинул беглый взгляд на часы. – Сколько у нас есть времени?
– Нисколько! – отрезал Паутов, подымаясь. Старший смены тоже сразу же вскочил. – Звони, чтобы машину подгоняли. Мы прямо сейчас выходим.
Может, действительно подождать? – подумал вдруг Паутов. – Подготовить всё, не торопясь?.. Куда я так гоню? Как на пожар.
Но он чувствовал интуитивно, что всё делает правильно. Лучше в таких случаях всё быстро делать! Максимально используя эффект внезапности. Не давать противнику времени опомниться. Действовать на опережение.
Да и вообще!.. «Подготовки» все эти… В конечном тоге всё то же самое получится, только еще и сто человек об этом знать будет. Обо всей этой строго засекреченной операции «Ы». Секрете полишинеля. «А почему "Ы"?» – «Чтобы никто не догадался!»
Паутов примерил перед зеркалом парик и усы с бородой. До чего же дурацкий вид! На Дед Мороза похож. Ладно, сойдет! Очки только снять, и тогда вообще никто не узнает. Если узнают, конечно, то пиздец! Позорища не оберешься! Паутов представил свои фотографии в усах и бороде на первых страницах газет и поморщился.
Да-а!.. Черт с ними!! К любовнице еду! На романтическое рандеву. И вообще это не я! Гнусная инсинуация. Да пошли вы всё, короче!! По адресу. Цены растут? Растут. Всё, свободны!
Ну, что? Поедем мы наконец? Паутов взял пакет и выжидающе посмотрел на танкиста. Тот как раз беседовал по своему мобильному телефону. Поймав вопросительный взгляд Паутова, он поспешно закивал головой.
Да-да! Всё, мол, в порядке! Можно ехать.
– Ну, всё! Я тебе попозже перезвоню! – торопливо бросил он в трубку, заканчивая разговор.
– Всё в порядке, Сергей Кондратьевич! Можно ехать, – секундой позже услышал Паутов предупредительно обращенные к нему слова.
– Ну так, поехали! – небрежно обронил он, направляясь к двери.
Паутов со старшим танкистом вышли из квартиры, сели в лифт и поднялись на последний этаж. Площадка перед лифтом, слава богу, была пуста. Они пешком быстро поднялись еще на один лестничный пролёт к запертой железной двери, ведущей на чердак. Сопровождающий Паутова достал из кармана ключ и открыл ее. Дверь бесшумно распахнулась.
Паутов мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Сколько усилий ему стоило ключ от этой двери достать и добиться потом, чтобы петли регулярно смазывали! То «забыли», то «не так поняли»!.. Как знал, что когда-нибудь пригодится! Вот и пригодилось. Правильно говорят: готовь сани зимой, а телегу… или наоборот? Ладно, впрочем, не до поговорок сейчас. И не до самовосхвалений.
– Ты знаешь хоть, куда идти? – поинтересовался Паутов, оглядываясь по сторонам, когда дверь за ними захлопнулась. Освещение на чердаке было довольно скудное.
– Да, конечно, Сергей Кондратьевич! – бодро ответил танкист, уверенно направляясь куда-то вправо.
Паутов хмыкнул и двинулся следом.
«Да, конечно»! А сколько!.. Ладно, ладно! Знает, и слава богу. Чего-то я дёргаюсь. Нервничаю, наверное.
В соседнем подъезде всё тоже прошло на удивление гладко. Ни на лестничной площадке, ни в лифте им никто так и не встретился. Паутов вздохнул с облегчением. Хоть он и был уверен, что в нынешнем своем обличье, в образе Деда Мороза его никто никогда не узнает, но тем не менее… На фиг они нужны, все эти встречи! Когда никого нет, оно лучше. Спокойнее.
Они уже подходили к выходу. Сопровождающий Паутова взялся было за ручку двери, когда Паутов его окликнул.
– Подожди! Давай я один пойду. Тебя в лицо знать могут. Скажи просто, какая машина. А сам возвращайся назад через чердак и из моего подъезда выходи. Чтобы не получилось: вошел в один подъезд, а вышел из другого.
– Хорошо, Сергей Кондратьевич, – тут же с готовностью согласился танкист, с уважением глядя на Паутова. – Как скажете. Белая «Пежо». Прямо у подъезда стоит.
(«Как скажете»! – мрачно выругался про себя Паутов. – Кто из нас профессионал?! Это ты меня учить должен, как себя вести! Да-а, начало отличное!.. Посмотрим, что дальше будет. «Да мы!.. Да 7-ое управление!..» Полотёры хреновы! Чувствую, окажусь я щас!… В пеЖО – ПЕжо- пеЖО!..)
Танкист быстро пробубнил по рации что-то неразборчивое.
– Всё, Сергей Кондратьевич! Можете идти. Садитесь на заднее сиденье.
Паутов, ничего не отвечая, молча потянул на себя массивную входную дверь. Скромная белая иномарка с сильно тонированными стеклами действительно стояла у самого подъезда.
(Слава тебе, Господи! – с удовлетворением подумал Паутов. – Хоть в окно по дороге можно будет спокойно посмотреть. Не боясь, что тебя узнают.)
Как только Паутов опустился на заднее сиденье, машина сразу же тронулась.

– Ну, что там? – поинтересовался Паутов минут через пять, когда отъехали они уже достаточно далеко, и водитель успел пару раз пообщаться с кем-то по рации.
– Всё нормально, Сергей Кондратьевич! – водитель коротко глянул на Паутова через зеркало. – Никто за нами не пошёл.
– Хорошо. Мне надо… – Паутов назвал место.
– Сейчас, Сергей Кондратьевич. Мы еще тут по дворам покрутимся минут десять на всякий случай…
Паутов рассеянно кивнул и стал задумчиво смотреть в окно, снова и снова прокручивая в голове все детали предстоящего шоу.
Да-а!.. Что сейчас начнется!.. Во воплей-то будет! Криков и истерик. Сколько, интересно, времени этим болванам потребуется, чтобы осознать происходящее? Прежде чем они за мной всерьез охотиться начнут. Хотя, может, и не начнут… Да нет, начнут, начнут! Они же решат сейчас наверняка, что я вообще соскочил. Сдёрнул! С концами. Лавандоса намыл и сдёрнул. В жаркие страны. Каждый же по себе судит. Как бы он сам моем месте поступил, – Паутов презрительно усмехнулся. – Тем более, что дочь у меня только что похитили… – продолжал размышлять он. – Испугался, что теперь моя очередь!.. Вот и соскочил…
Однако, господа, вас ждет сюрприз! Меня испугать трудно, – губы Паутова раздвинулись в зловещей ухмылке. – Это вам всем впору пугаться! Это вы все скоро соскочите и сдёрнете! С концами и навсегда. В никуда и без следа.
Какой сюрприз?.. Терпение, господа, терпение! Когда я начну показывать, то и вы вместе со всеми прочими непременно всё увидите. Увидите-увидите!.. Не переживайте! Не прозеваете!..
Может, дома все-таки лучше было остаться? – заколебался вдруг Паутов. – Что вот он, мол, я!.. Никуда не делся и не убежал…
Опасно!.. Слишком опасно… Очень уж стрёмно! Слишком многое сейчас поставлено на карту. Арестуют еще сдуру раньше времени!.. Пока я еще до конца довести всё не успел. Нервы у них просто не выдержат… Зачем же так рисковать!?
Да и к тому же эта ситуация… Они же знают наверняка уже про всё. И про… Сашеньку, и про Женю. Ну, или узнают вот-вот. Решат еще, чего доброго, что у меня вообще на этой почве колпак слетел! Башню сорвало конкретно от всех этих потрясений. Тогда вообще неизвестно, что предпримут!.. С перепугу.
Нет, короче! Всё правильно я делаю. Аб-со-лют-но. Хуй они меня за неделю найдут! А через неделю всё будет кончено.
Э-э!.. Да мы уже приехали!

– Вот здесь останови! – обратился он к водителю. – Да-да, прямо здесь… Так, теперь иди погуляй минут пятнадцать, мне пописать кое-что надо. Я тебя позову.
– Хорошо, Сергей Кондратьевич, – водитель выключил зажигание и послушно полез из машины.
– Слушай, у тебя книжки нет какой-нибудь? – окликнул его Паутов. – Ну, или чего-нибудь жёсткое, на чем писать можно? (Блядь! Не догадался захватить!)
– Нет, Сергей Кондратьевич, у меня только вот это, – водитель достал из бардачка какое-то дешёнькое чтиво, маленькую яркую книжонку в мягкой обложечке.
– Нет, это не годится, – с сожалением покачал головой Паутов, коря себя за беспечность. Вот уж действительно, всего не предусмотришь! – Иди, поспрашивай там у своих бойцов, найдите мне срочно что-нибудь. Дощечку, может, какую-нибудь… Ну, не знаю, короче, найдите что-нибудь! – совсем уже раздраженно закончил он.
– Хорошо, Сергей Кондратьевич, сейчас поищем, – водитель торопливо вылез из машины и быстро пошел куда-то назад.
– Вот, пожалуйста, – через минуту вернулся он, протягивая Паутову книгу обычного формата в жестком переплете. – Нормально?
– Ладно, сойдёт! – повертел в руках книгу Паутов, скептически ее разглядывал. (Ни хуя не нормально! Как на ней писать? Но больше всё равно ничего не найдут…) – Иди погуляй теперь. Я позову.
– Просто дверь тогда чуть приоткройте, Сергей Кондратьевич. И я сразу подойду.
– Хорошо! – нетерпеливо кивнул Паутов. (Иди давай! Не засти! Мне работать надо!)
Проводив взглядом водителя, Паутов глубоко вздохнул, достал из пачки чистый лист и ручку и приготовился писать.
Так, с чего начнём?.. Как с чего!? В хронологическом порядке нужно писать. Чтобы не запутаться. Вот с самого начала и начнем!.. С самого первого Обращения.
Он подумал немного, покусал ручку и принялся быстро составлять текст первого Обращения. Первого документа из задуманной им серии. Писал он четко, ясно, разборчиво и практически без помарок. Сразу набело.

<< Уважаемые вкладчики! Дорогие россияне! Довожу до Вашего сведения, что такого-то число я был приглашен на расширенное заседание Правительства РФ для обсуждения, как мне было сказано, «ситуации вокруг моей фирмы». Хотя совершенно непонятно что же это «вокруг моей фирмы» за такая особая «ситуация» и какое, собственно, вообще отношение имеют власти к делам частной фирмы, которая строго соблюдает российское законодательство, официально зарегистрирована, платит все налоги и пр. и пр. Тем не менее, власти почему-то сочли крайне необходимым эту «ситуацию» срочно со мной «обсудить». И даже созвали специально для этого расширенное заседание. Вероятно, других дел у них просто нет. В стране всё прекрасно. Впрочем, всё это, так называемое, обсуждение было очень коротким и свелось фактически к тому, что мне было в ультимативной форме предложено в кратчайшие сроки свернуть деятельность моей фирмы и полностью прекратить все операции с подписями (как покупку, так и продажу), под тем предлогом, что всё это, дескать, «финансовая пирамида». Уважаемые господа министры! Уважаемый г-н премьер! Какая, собственно, разница, что «это» такое и как именно «это» называть, если «это» реально помогает людям выжить в нынешней тяжелейшей экономической ситуации?! В той самой, в которой страна оказалась во многом благодаря именно вам. Вашей полной и абсолютной никчемности и некомпетентности. Вам не нравится, что люди покупают мои подписи? Вы не знаете, как с этим бороться? Могу подсказать. Бороться с этим очень легко. Обеспечьте людям нормальный, достойный их, уровень жизни – только и всего! И им незачем будет искать для себя источники дополнительного дохода. Просто, не правда ли? Тем более, что именно для этого-то вы ведь и существуете. А иначе – зачем вы вообще тогда нужны? А? Но если уж вы ничего не в состоянии сделать для народа сами, то хотя бы не мешайте мне. Не путайтесь под ногами! С ува…, впрочем, какое там «уважение»! Хватит и наилучших пожеланий. Сергей Паутов. >>

Так… Паутов быстро пробежал глазами написанное. Черт! Несколько сумбурно получилось. Вяловато. Чеканность формулировок отсутствует. Отточенность! Да и концовка… – Паутов чуть поморщился. – Грубовато… Дурной тон… Ладно, и так сойдет. Не переписывать же! Обойдемся без красивостей. Эффект будет, а это главное. Взовьются сейчас, как ошпаренные! Ничего-ничего, господа! Скушаете. Обед только начинается. Это у нас было первое блюдо. Поехали дальше. Чего у нас там на второе-то?.. А, ну да!..
Паутов совсем уж было приготовился писать следующее своё Обращение, но в последний момент остановился.
Чего это я? С ума сошёл? Найдут у него еще!.. Поймут, что я заранее всё спланировал. Плевать, конечно, но зачем всё это надо? Зачем себе лишние проблемы создавать? Лишние проблемы нам не нужны!.. Зачем нам лишние проблемы… Обращение мы написать всегда успеем… Минутное дело!.. Так что на этом пока и остановимся… На одном обращеньице… Хватит пока. Пусть это пока переваривают… А с остальными подождем! Всему свое время… – невнятно бормоча всё это себе под нос, Паутов сложил вчетверо лист с только что написанным текстом и запечатал его в конверт.
Потом, чуть подумав, написал на конверте крупными печатными буквами слово «ОБРАЩЕНИЕ» и вложил его в другой, побольше, сунув туда же коротенькую записку:

<<Алексей! Конверт «ОБРАЩЕНИЕ» пока не вскрывай. Я позвоню и скажу, что с ним делать. Подпись. >>

Заклеил и большой конверт, после чего слегка приоткрыл заднюю дверь. Водитель-танкист появился почти мгновенно. Буквально сразу же.
– В общем, так! – Паутов протянул ему конверт. – Этот конверт срочно отвезите Гутову. Немедленно! Он не в курсе, так что скажите ему, что от меня.
Далее, сейчас вы отсюда уезжайте, я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, с кем я встречаюсь. Когда надо будет, я вас по телефону вызову. А сейчас – чтобы никто за мной не смотрел, и чтобы вообще никого вокруг здесь не было! Всё ясно?
– Но как же, Сергей Кондратьевич?.. – замялся танкист. – Вообще Вас одного оставить? А если хулиганы какие-нибудь? Может, нам хоть издали посмотреть?..
– Я, кажется, ясно сказал? – в голосе Паутова появился металл. – Ни-ко-го! Что тут непонятного?
– Да не можем мы уехать! – полушутливо взмолился танкист. – Нас начальник охраны потом за это убьет!
– Если вы сейчас же не уедете – вся смена будет уволена! – с холодным бешенством прошипел Паутов. – Я что тут с вами, шутки шучу!?
– Понял, Сергей Кондратьевич! – перепуганный танкист не пытался больше возражать.
– И не вздумайте со мной в игры играть! – многообещающе предостерег Паутов, вылезая из машины. – Если хотите у меня работать. Мне самодеятельность не нужна. Здесь вам не сельский клуб и не балаган! «Как лучше» мне не надо. Мне надо, как я приказываю!
Проводив взглядом отъезжающую «Пежо», Паутов демонстративно стал осматривать улицу. Еще несколько машин тут же тронулись с места и быстро уехали.
Ну, что? Все?.. Будем надеяться, что все. Впрочем, даже если и не все. Невелика беда. Разберемся. Плотно работать за мной они теперь не решатся, а на расстоянии я от них тут уйду. Влёгкую! Несмотря на весь их хвалёный суперпрофессионализм.
Паутов не зря выбрал именно это место. Здесь, в этом районе он вырос, жил до восемнадцати лет и прекрасно знал все окрестности. Все ходы и выходы. Еще мальчишкой всё облазил.
Минут через двадцать, изрядно поплутав предварительно по проходным дворам, подворотням, аркам, закоулкам и прочим хитрым местам, Паутов подходил к нужному ему дому.
Хоть бы кто-нибудь дома оказался! – думал он, заходя в подъезд. – А то… Впрочем, можно в случае чего попробовать еще и к Гусару сходить… Какой у Кота этаж-то? Седьмой?.. Нет, шестой. Ну да, точно. Шестой. Крайняя правая дверь. Ну-с…

– Привет, Кот! – с огромным облегчением произнес Паутов, увидев в дверях своего школьного приятеля Витьку Котова.
– Простите?.. – Витька, крупный, средних лет мужчина, в старых трениках, с уже слегка наметившимся брюшком, с удивлением смотрел на него, явно не узнавая.
Дьявольщина! – запоздало сообразил Паутов. – Парик надо было снять! И бороду с усами.
– Да это я, Паутов! – с досадой сказал он. – Я, я! – видя недоверчивый взгляд Котова, чуть смущенно повторил Паутов. – Не узнаешь, что ли? Просто я в парике этом мудацком.
– Ты, что ль, Пат?.. – наконец-то расплылся в неуверенной улыбке Витька.
– Да я, я! – кисло улыбнулся в ответ Паутов. – Может, впустишь меня все-таки? Или так и будем в дверях стоять?
– Проходи, конечно! – посторонился Витька. – Какими судьбами?! – едва захлопнув дверь, тут же с жадным любопытством уставился он на Паутова, как на какого-то диковинного зверя. – И что за маскарад?
(«По улице слона водили»!.. – с легким раздражением подумал Паутов. – Ну, естественно!.. Я же теперь мегазвезда. Живая легенда. Он и сам, небось, мой вкладчик. Да наверняка!)
– Слушай, Кот, давай пройдем в комнату, я тебе всё объясню! – всё с той же вымученной улыбкой предложил Паутов. – Ты один? – уже идя вслед за Витькой, поинтересовался он.
– Да, – полуобернулся на ходу Витька. – Садись! – указал он рукой на стул, сам устраиваясь на соседнем и разглядывая Паутова всё с тем же острым любопытством.
– Кот, у меня к тебе чисто деловое предложение! – решил не тянуть резину и сразу же взять быка за рога Паутов. – У меня тут кое-какие события намечаются, и мне надо на недельку-другую на дно залечь. Так вот, я бы у тебя хотел это время пожить. О тебе никто не знает, так что это идеальный вариант. Только вот что! – чуть повысил он голос, видя, что Витька собирается что-то сказать. – Мне надо одному здесь находиться, в твоей квартире. А ты это время поживи где-нибудь. Перекантуйся. У приятелей или, там, в гостинице…
За каждый день проживания у тебя в квартире я тебе буду платить 10 тысяч долларов. Плюс дам тебе еще 10 тысяч на дополнительные расходы. На гостиницу тебе,.. продукты мне на неделю купить,.. ну, и прочее.
Ну, чего, согласен?.. – Паутов вопросительно посмотрел на своего школьного приятеля.
– Ну, хорошо, – после паузы с достоинством ответил тот. Витька пытался говорить спокойно, но глаза у него горели и голос предательски дрожал. – Чего ж не помочь старому другу!..
– Ну, и прекрасно! – невольно усмехнулся Паутов.
(Да уж!.. – с какой-то странной горечью одновременно вздохнул он про себя. – За десять штук в день чего ж не помочь! До чего же всё это скучно! Насколько люди предсказуемы, когда речь о деньгах заходит. Особенно о больших. Все такие сразу милые и ласковые становятся! И доброжелательные…)
– Ты женат, кстати? – вскользь поинтересовался Паутов, роясь в своем пакете и доставая деньги.
– Не-а! – помотал головой Витька. – Развёлся год назад.
(Миллион первый раз!.. – мысленно хмыкнул Паутов. – Даже миллион второй! Миллион первый было, когда он вообще дома оказался. Ну-ну!.. Моя беспроигрышная серия, я вижу, продолжается? Значит, по крайней мере, я пока всё правильно делаю?.. Ладно!)
– Так ты, значит, один тут живешь? – на всякий случай уточнил всё же он. – В этой квартире?
– Ну да… – подтвердил Витька, на отрывая взгляда от затянутого в целлофан кирпича в руках Паутова.
– Ножниц нет?.. – поднял на него глаза Паутов, окончательно убедившись, что руками разорвать целлофан не удастся. – Ну, или ножа?..
Пока Витька искал ножницы, Паутов мельком огляделся.
Ну, а чего? Нормально! Квартира как квартира. Жить можно. Стола, жалко, письменного нет. Ну, да ладно. Писать и на кухне можно, в крайнем случае. Не суть важно!
– У-у,.. спасибо, – поблагодарил он Витьку, беря ножницы. – В общем, вот тебе за неделю вперед, – протянул он своему бывшему приятелю семь пачек по 10 тысяч, – и вот еще одна на дополнительные расходы, – добавил он еще одну пачку. – У тебя мобильный телефон есть?
– Нет, – рассеянно ответил Витька, держа в руках деньги и заворожено на них глядя.
– Значит, купи себе сегодня же! – настойчиво сказал Паутов. – Как купишь – сразу мне перезвони. Сюда, на квартиру. Или нет, не сразу!.. – задумался он. А то схватишь тут трубку!.. Нарвешься на кого-нибудь! «А вы кто такой?.. А что вы здесь делаете?..» – А ровно, скажем, в шесть часов. Да, в шесть! Я сниму трубку, но говорить ничего не буду. Ты просто назови номер своего мобильника. И жди, пока я повешу трубку. Пока я сам повешу. Сам не вешай! Если видишь, что я не вешаю долго – еще раз номер повтори. Может, я не расслышал или, там, не понял чего… Ты меня слушаешь? – окликнул он Витьку, видя, что тот всё никак не может оторвать глаз от долларов.
– Да-да, я всё понял! – очнулся тот. – Покупаю мобилу и звоню тебе сюда, сообщаю номер.
– Просто сообщаешь – и всё. Я ничего говорить не буду, – терпеливо повторил Паутов. – Потом ждешь, пока я повешу трубку. Если не вешаю – еще раз повторяешь. Всё ясно?
– Ясно,.. – Витька окончательно встряхнулся и посмотрел Паутову прямо в глаза. – Всё ясно.
– (А ты, случайно, не мой вкладчик? – чуть было неизвестно зачем не ляпнул Паутов, но вовремя удержался. Лишние разговоры!..) Сейчас сходи, закупи мне в супермаркете продукты на неделю, – вслух сказал он. – Морепродукты, мясо, яйца… Сам сообразишь там. Да, кефир обязательно купи! – спохватился Паутов. – Без кефира жизнь не та… Пакетов пять. Нет, шесть! Или даже семь. Да нет, впрочем, пяти хватит. Куда там! Пять литров! Пять, в общем. Кофе-чай, естественно. Ну, и всё. Остальное, там, сам посмотришь. Ладно, иди, а то мне работать надо! – шутливо поторопил он Витьку. – Время – деньги! – Паутов еле заметно улыбнулся и указал глазами на пачки долларов, которые приятель его так и держал в руках, не решаясь, видимо, с ними даже на секунду расстаться. Тот с готовностью улыбнулся в ответ. – Слушай, Кот, а где ты жить-то собираешься? – уже в дверях не удержался от вопроса Паутов.
– Да-а, у родителей проживу!.. – беспечно махнул рукой Витька. – Не проблема.
– Только обо мне ни слова! – внимательно посмотрел на приятеля Паутов.
– Разумеется, разумеется! – энергично закивал тот. – Всё понятно. О чём разговор!
– Да, и телефон мне теперь оставь родителей, – попросил Паутов. – А то, мало ли… Чтобы непоняток не возникло. Кто, мол, я и что здесь у тебя на квартире делаю? С участковым каким-нибудь или с соседями. Ну, всякое бывает.
– Да давай, конечно! – охотно согласился Витька. – У тебя листок есть?

Витька ушел. Паутов взглянул на часы. Полчаса всего прошло. Рано еще звонить. А хотя… чего им тут ехать-то…
Он взял мобильник и набрал номер управляющего.
– Да, это я. Тебе еще письмо от меня не привозили?.. А, привезли только что?!.. Ну, ты вскрой маленький конверт и почитай пока. А я тебе минут через десять перезвоню. Давай!
Паутов набрал номер начальника охраны.
– Привет! Ты на месте? Хорошо. Никуда не уходи пока. Я тебе перезвоню в течение получаса… Ну да, в кабинете находись. У тебя всё под рукой?.. Ну, ты понимаешь… Поблизости?.. В пяти минутах?.. Хорошо… Нет-нет, я тебе перезвоню! Пока ничего не надо. Всё! Жди… Что?.. Жди моего звонка.
«Где Вы, Сергей Кондратьевич?»! В пизде! Где же мне еще быть! Так, ну, ладно. Прочитал он там уже? Сколько времени-то прошло?.. Семь минут?.. Ну, и хватит с него. Чего там читать! Чукча не писатель, чукча… читатель… Ага!
– Алло! Ну чего, прочитал?.. И как впечатление?.. Сильное?.. Это хорошо. Значит, срочно напечатайте и немедленно вывешивайте на стенде! Плюс по пунктам разошлите и в толпу раздайте. Ну, как обычно. Далее… Что-о!?.. Почему?.. «Боишься»?.. А ты-то чего боишься? Ты же всего лишь исполнитель! Ты-то здесь причем!?.. А-а, даже так!?.. Поня-ятно… Ладно. Хорошо. Это твое окончательное решение?.. Ясно. Ты сейчас на месте? Не уходи никуда, я тебе минут через десять перезвоню… Давай.
Паутов опять набрал номер начальника охраны.
– Да, это опять я. В общем, так. У меня там возникли проблемы с первым. Покажи там ему… Да-да!.. И жди потом моего звонка у него в кабинете… Вместе с ним, естественно… Нет, никуда его не выпускай, пусть в кабинете сидит, пока я не позвоню… Когда?.. Минут через десять… А сколько тебе время надо, чтобы подвезти?.. Пять минут?.. Ну, значит через пятнадцать. Всё, давай!
Паутов отключился, бросил на стол мобильник и подошел к окну, пытаясь успокоиться. Уголки губ у него подёргивались.
Да нет, Алексей Константинович, этот номер больше не прокатит! Хватит с меня того случая с банком!.. Я, знаете ли, обладаю счастливой способностью делать выводы из своих собственных ошибок… Да-с.
Ну, какая сволочь!.. А? «Боится он»!.. Воровать ты, тварь, не боишься?!! «Вы-то там, а я-то здесь!»! Ишь ты, как заговорил! Запищал. Как загнанная в угол крыса. Бросился на своего хозяина!
«Кругом предательство, трусость и обман». Это в своих дневниках еще Николай II писал, накануне отречения. Бессмертные слова! Урок всем правителям. Цена всей этой придворной сволочи и камарильи в трудную минуту.
Только я вам, господа, не Николай II!.. И я не отрекусь, и не отступлюсь. И не дрогну! О, нет!.. Будь я на месте Николая II!.. О-о!.. Никакой революции бы и духу не было!! Я бы ее в собственной крови утопил! Распял!! Четвертовал! На Дворцовой площади!.. У Кремля, на лобном месте! Из пулеметов покосил! Из пушек расстрелял бы прямой наводкой!!
Весь этот пьяный сброд!.. Всю эту взбунтовавшуюся солдатню! Разожравшуюся в тылу и не желающую отправляться на фронт толпу дезертиров!..
И всех этих Рузских и компанию заодно! Изменивших присяге подлецов-генералов. Предавших своего законного государя.
А Шульгина с Гучковым на дверях императорского вагона бы повесил! Как Гитлер Канариса. В назидание всем остальным государственным преступникам! Трусам и канальям!! Предварительно заставив съесть привезенное ими отречение.
Я вам покажу «отречение»!.. Я тебе покажу «не буду»! Еще как будешь!! «Боюсь!»!.. Ты, приятель, не того боишься!.. Думаешь, если банку тогда с рук сошло, то и тебе сойдет?.. Э, не-ет!.. Тогда была одна ситуация, а сейчас друга-ая… Совсе-ем другая!.. Я был тогда другой, вот что главное! Тогда у меня еще дочь была. И Женя…
«"Будь ты проклят!.. проклят!.. проклят!.."… "Папа, я боюсь!" – "Не бойся, доченька, я тебя скоро заберу отсюда!.. Обещаю!.."… "Других нарожаю!"…» – снова зазвучало у него в ушах.
Паутову захотелось завыть. Он пытался за суетой, за текучкой, за делами скрыться, спрятаться, обмануть себя, убежать от всех своих ужасных мыслей и воспоминаний, но они упорно возвращались и возвращались, снова и снова. Возвращались и возвращались!.. Скрыться, спрятаться от них было невозможно.
Я сам убил её!!.. Сам, сам, сам!.. Свою собственную дочь. И ради чего?! Чего!!??.. Ради… Ради… Ради – чего? Ради власти?.. Денег?.. Ради чего!!?? Ради какого-то абстрактного «достоинства»?.. «Чести»?..
«Не тот я стану!»!.. «Потеряю себя»!.. Да я и так себя потерял!!! И так стал теперь «не тот»!! Как в какой-то кошмарной сказке причитается-рассказывается: «налево пойдешь,.. направо…». А что налево, что направо – конец один. Всё равно что-нибудь, да «потеряешь». Неизбежно! Либо честь, либо душу. Превратишься либо в ничтожество, либо в дракона. Станешь чудовищем! Демоном!! Я выбрал честь. И потерял душу. Превратился в демона.
Но я отомщу!.. Отомщу!! О-ох, как же я отомщу!.. Всем!! И правым, и виноватым!
Мне теперь терять нечего, и ничего мне теперь не жаль! Ни в настоящем, ни в будущем. Ничего и никого. В целом свете. Ни себя, ни других. Ничего я больше не боюсь и ни перед чем не остановлюсь! Дьявол всё правильно рассчитал. «Путь в бездну»?.. Что ж, в бездну, так в бездну! Меня теперь никакой бездной не испугаешь!
Так что, Алексей Константинович, не нужно со мой шутки шутить!.. Не советую. Плохо это может кончиться. Вот ей-богу! И для вас лично, и для всего вашего драгоценного семейства. У вас же, кажется, дети есть?.. Ну, вот!.. А мне теперь крови хочется! Крови!!! Смерти!! Ярость свою утолить! Хоть на ком-нибудь ее сорвать!! Виноватых найти!!!!!
Так что не вовремя вы капризничать и привередничать затеяли… Ох, как не вовремя!.. Некстати. Право слово, некстати!.. Не тот моментик выбрали. Я ведь теперь миндальничать и церемониться не буду!..
Звонить уж, кстати, пора этому слизняку. Поговорили уже там, наверное, с ним. Объяснили, что к чему. Ну да, посмотрим сейчас! Как ему кино понравилось.

Примерно месяц назад по приказу Паутова во всех комнатах с деньгами были тайно установлены скрытые камеры. Знали об этом на фирме только три человека: сам Паутов, начальник охраны и его первый зам. Специалистов по установке пригласили со стороны.
Так что теперь на руках у Паутова был компромат практически на всех. От управляющего до последней операционистки. Все воровали! Поголовно. Искушения не избежал никто. Ни один человек.
Вероятно, честных людей нет вообще! – не раз цинично думал Паутов, валяясь на кровати и, вставив в видеомагнитофон очередную кассету, с брезгливым любопытством наблюдая, как красивая молоденькая секретарша, воровато озираясь, сует пачки долларов куда-то себе под юбку; как кадровик, солидный, пожилой человек, бывший полковник, суетливо рассовывает пачки по карманам; как… В общем, словно в старом анекдоте. «Я не продаюсь!» – «А Вас когда-нибудь покупали?» «Анекдоте», блядь… Тут вся жизнь – сплошной анекдот!
У Паутова после всех этих просмотров всегда оставался на душе какой-то гнусный и тяжелый осадок. Какое-то жутковатое ощущение. Как будто он живет среди оборотней.
Вот, вроде, умный, красивый, веселый человек!.. А заходит в волшебную комнату – и превращается вдруг в гиену со слюнявой и оскаленной пастью. Или в жабу… А выходит – и опять…
Бр-р!.. Нельзя на такие вещи смотреть! Заглядывать за покрывало Изиды. Даже богам нельзя! А что уж тогда о простых смертных говорить!..
Хочешь разлюбить женщину? Подсмотри за ней, как она свои естественные надобности отправляет. Когда думает, что ее никто не видит. Это еще Овидий две тысячи лет тому назад советовал, в «Лекарстве от любви». Хочешь разочароваться в людях? Подсмотри за ними, как они твои деньги воруют. Когда думают, что их никто не видит. Тьфу, мерзость!..
Мерзость, не мерзость, но компромат у Паутова теперь на всех был. И на управляющего в том числе. И сейчас пришло наконец время этим компроматом воспользоваться.
Зря я, что ль, в помоях этих купался!? В блевотине этой.. – с мрачной иронией думал Паутов, набирая номер управляющего. – Как в общественном туалете за вами за всеми подглядывал. За всей этой вашей грязью. До сих пор вспоминать противно! «Боишься»? Прекрасно! Сегодня же передаю все материалы в органы, и пусть они с тобой разбираются! Устраивает тебя такой вариант?.. Ну, значит, делай, что говорят!
– Алло! Ну, так что?.. Понятно. В общем, вывешивайте, как я сказал. Немедленно! И Петру Леонидовичу сейчас это обращение покажи. Он будет тебя контролировать. Всё! Звонить мне больше не надо. Я сам с тобой буду связываться. Передай трубку Петру Леонидовичу… Да! Ну, чего, как он там всё это воспринял?.. Нормально? Ну, и хорошо. Вот что ещё! Я ему Обращение прислал, оно у него сейчас на руках, его надо на стенде вывесить, вкладчикам раздать и на пункты отправить. Причем, как можно быстрее. Проследи-ка там лично, чтобы всё нормально было! Мало ли!.. В свете всех этих событий… А я тебе перезвоню вечером. Да даже через час еще раз перезвоню. Ну, всё. Давай!
Закончив разговор, Паутов на всякий случай сразу же отключил телефон. Перестрахуемся лучше! Бережёного, как говорится, бог бережёт. Н-да-с!.. А небережёного, как тоже всем известно… конвой… стережёт… Чёрт! Пожалуй, вот ещё что сделать стоит!
Паутов опять включил телефон и набрал номер начальника охраны.
– Да!.. Зотика, пожалуйста… Это опять я. Кто это там у тебя?.. А!.. Вот что. Поставьте-ка за управляющим наружку на всякий пожарный. И за его домом и семьей. И скажи ему об этом. Прямо сейчас. Чтобы без глупостей. А то решит еще, что он самый умный, и сбежать попытается. На хуй мне все эти проблемы! Тем более сейчас, в такой момент. Ну, всё! Ладно. Действуй!
Так!.. ну, всё, вроде?.. Ничего, я, кажется, не забыл?.. – Паутов нажал очередной раз «Power», подождал, пока телефон погаснет, и аккуратно положил его на стол. – Да, всё… – решил наконец он. – Теперь остается только ждать. По телевизору, наверное, уже сегодня объявят. Да наверняка! А вечером можно уже и первой реакции ждать. Официальных лиц. Хотя сегодня вряд ли… У них же скоро только сказка сказывается… Ладно, подождем, короче. До первой звезды. До первой пизды! Которая по ящику вылезет. Интересно, кто это будет?
Паутов услышал, как хлопнула входная дверь и выглянул в коридор. Это вернулся Витька с продуктами. С двумя преогромнейшими пакетами.
– А-а!.. Ну, чего, всего накупил? – приветствовал его Паутов. – В холодильник-то уместится?.. Да ладно, даже если и забыл чего, не страшно! Не умру я здесь за неделю. Подумаешь! Ну, позвоню тебе в крайнем случае. Пойдем, вместе разложим, чтобы я знал, где что.

Через полчаса, разобравшись с продуктами и с трудом выпроводив совершенно счастливого Витьку (тот, по-собачьи преданно глядя на Паутова, предложил было «выпить за встречу», но Паутов категорически отказался. Наотрез! Какое тут «питьё»!.. «Не время пить!»), Паутов в раздумьях прошелся по квартире.
Чайку, что ли?.. Или кофейку?.. Да нет, чайку всё-таки, пожалуй… Так! где у него тут заварка-то?.. А, вот!.. Ну-с… А-а! блядь! Меня же танкисты ждут! Надо им отбой дать!.. Заебался я уже бегать туда-сюда с этим телефоном! Включать-выключать!.. А что делать?! Н-да…
– Алло! Это я… Всё! Уезжайте все. Меня ждать не надо… У Зотика всё выясните. Всё, пока!.. Да-да, уезжайте!.. Я же сказал: не надо! Всё.
Так, чайник закипел уже! Эт-т хар-рашо… Покрепче, чтоб взбодриться… Хватит?.. Ну, еще немного. На носике… Закрыть, ясное дело, нечем. Блюдечком придется… Ладно, пусть заваривается.
Ну, чего? Можно звонить уже? Час у нас уже прошел?.. Да, в общем-то… можно звонить.

– Алло?.. Ну, что там? Какие новости?.. Читают?.. Сброс начался?..
(Тьфу ты, блядь! – в сердцах выругался про себя Паутов. – Это неописуемо! Говорил-говорил, а самого главного так и не сказал! Невероятно! Затмение просто какое-то нашло! Чудо! Чу-до!..)
Слушай, Петь, я, как обычно, самое главное-то и забыл сказать! Так вот. Денег тратьте с расчетом одна комната в неделю… Да-да!.. То есть притормаживайте выплаты. И никаких круглосуточных работ не надо устраивать. Ну, как обычно мы при панике делаем… Не надо. В обычном режиме. Даже можете паузы делать. Короче: комната в неделю! Всё! Я сейчас Гутову перезвоню, скажу ему всё это. Но и ты имей это всё в виду. Контролируй по возможности ситуацию. Если что – сразу же мне звони. Я сейчас в подполье уйду на недельку, на дно лягу, телефон отключу. Так что через пейджер меня ищи. Дашь сообщение: «Позвони, Петр». И я тебе сам перезвоню… Да, просто: «Позвони, Петр»… Без крайней необходимости звонить мне не надо. Только, если действительно что-то важное… Ну, всё, ладно. Не хочу долго разговаривать… А! вот еще что! Танкистам объяви, что меня дома эту неделю не будет. А где буду – их не касается. Отдыхаю. С тёлками. Расслабляюсь!.. Ну, всё, пока. Созвонимся.

Блядь, надо еще этому пидору звонить, Гутову!..
Управляющему звонить не хотелось. Паутову это было теперь чисто по-человечески неприятно. Но деваться было некуда. Гутов ведь формально был в офисе начальником. Не Зотика же назначать!.. Сотрудники задёргаются… Да и вообще… не справится он. Какой из него управляющий! Короче, надо было звонить.
Паутов заранее скривился, вздохнул и набрал знакомый номер. Сухо повторил почти слово в слово те же самые инструкции, что он давал минуту назад начальнику охраны, с облегчением отключился и швырнул на стол трубку.
Разговаривать еще с этой дрянью!.. Объяснять ему чего-то!.. Гнать его поганой метлой! Только сначала все деньги отнять! Что он наворовал. Или лучше ментам его потом просто сдать. Пусть сами трясут его как грушу. Они это хорошо умеют. Пообещать им, что все деньги – ихние. Всё, что они у него найдут. Вот пусть и стараются. Выбивают. За яйца его подвешивают… Гнида!! Голос его даже теперь слушать тошно. Иудин.
Ну, что там у нас с чаем?.. Заварился?.. Ага!.. Ну-ка… А что? Хороший чай. Не хуже, чем у меня. За сто баксов. Или за тыщу?.. Ну, не важно. Так, ладно. Чем бы пока заняться? До вечера?.. Почитать, может?.. Так… Понятно… «Почитать»!.. Сами это читайте! Эту макулатуру. Что Витёк, совсем тут?.. Одичал. Деградировал… Раз до этого бреда докатился. Чего, неужели ни одной приличной книжки нет?.. На всей полке?.. Классики какой-нибудь?.. Да-а!.. Ладно. Так,.. а это что?.. Ка-ссе-еты… Так… Так… Ясно… Понятно… Так… «Суперэротика». Хм!.. Опять… Эротика… супер… О! «Том и Джери»! Посмотрю-ка я! Сто лет не видел.
До глубокой ночи Паутов, не отрываясь, смотрел видеокассеты. Сначала «Том и Джери», потом какую-то комедию, потом вообще все подряд. Периодически щелкая по каналам в поисках новостей. Про него пока молчали. Убедившись, что в данном конкретном блоке опять ничего нет, он тут же снова включал кассету.
Ему надо было себя чем-то обязательно занять. Отвлечься! Забыться. Не думать ни о чем. Не вспоминать. «Папа!..» Не вспоминать!!! Ни в коем случае ничего не вспоминать! Не было этого!! Вычеркнуть всё это из памяти! Всё равно уже ничего не изменишь и не исправишь. Всё равно их уже не вернёшь… Стоп!! Стоп! Смотрим суперэротику!

На следующий день сюрпризы начались с самого утра. Вернее, с самого момента пробуждения. Засидевшись накануне, Паутов проснулся довольно поздно, часиков этак в двенадцать, повалялся немного в постели, зевнул пару раз, а потом включил телевизор. Сам не зная толком зачем, чисто автоматически. Просто пульт под руку попался.
Первые же кадры заставили его замереть от неожиданности. Показывали его головной офис. Толпы народа… Огромная, бесконечная очередь, прихотливо извивающаяся по всей площади и уходящая своим концом куда-то под землю, в подземный переход… Возбужденный голос диктора за кадром:
− … паника! Все избавляются от паутовок. Но сделать это уже практически невозможно. Все пункты по Москве закрыты, работает только главный офис. Да и то очень медленно! Деньги выдают всего только несколько операторов. Складывается впечатление, что руководство умышленно затягивает выплаты. С самим Паутовым связаться нам не удалось. Его телефоны не отвечают, и никто не знает, где он сейчас. По слухам, он сегодня бежал из страны…
Паутов вскочил с постели.
А?.. Еб твою мать!! Я же пейджер где-то забыл! В ванной, наверное, оставил, когда зубы вечером чистил! А отсюда, небось, не слышно, как он там пищит.
Отчаянный писк пейджера Паутов услышал еще в коридоре. Ну, понятно!.. С утра, небось, трезвонят. Икру мечут. Надеюсь… А, ну, точно!.. От одного сообщений десять и от другого примерно столько же. С девяти утра уже шлют… Шлють, понимаешь, и шлють… С самого открытия… Надеюсь, глупостей они там никаких не наделали?..
– Алло!.. Да знаю, знаю!.. Пейджер, блядь, в ванной забыл! Не слышал, как он пищит… Ладно, чего там у вас творится?.. А-а!.. Ну да, я по телевизору видел… Ничего! Как я сказал, так и действуйте! В чем проблема-то?.. Ну, и что?! Что значит «волнуются»!? Кто «волнуется» – может уматывать! Скатертью дорога! Никого не держим! Во-от так!.. Спокойнее! Спокойнее. Всё идет по плану. Я полностью контролирую ситуацию… Завтра-послезавтра новые инструкции пришлю. Что дальше делать. А пока – работайте, и всё.
И закрой там все комнаты с деньгами и опечатай. Кроме одной, рабочей… Да, да! А в этой одной охранников поставь. Чтобы сейчас пока не воровал никто. А то ведь наши сотруднички тоже все играют. Сейчас тоже сдаваться все прибегут. Так вот – хуй! Не тот сейчас момент. Надо фирму родную поддержать. В трудную минуту… Да шучу я, шучу!.. Никакая она не «трудная»!.. Всё нормально. Ты-то уж чего?!.. Ладно, ладно! Всё. Перезвоню! Мне еще Гутову звонить надо. Он там уж, бедный, небось, ваще с ума сошел! Решил, что его подставили.
Паутов отключился и набрал номер управляющего. Этого пришлось успокаивать дольше. Он, кажется, вообще чуть не разрыдался от радости, услышав голос Паутова. Похоже, он действительно уже твердо решил для себя, что его подставили, кинули, сделали крайним и бросили на произвол судьбы. Одного расхлёбывать всю эту кашу. На произвол разъяренных вкладчиков и взбешенных выходкой Паутова властей. Которые, оказывается, тоже уже ему звонили и искали Паутова.
– Кто звонил? – спокойно поинтересовался Паутов.
– Референт премьера! – торжественно сообщил управляющий.
– Пошли его в жопу, – равнодушно посоветовал Паутов.
– Что!? О!!?? – икнул совершенно потрясенный управляющий.
– Пошли его в жопу, – так же равнодушно повторил Паутов. – Так прямо и скажи! Сергей Кондратьевич посылает Вас, г-н референт, в жопу! Вместе с вашим премьером, правительством и президентом заодно. А также с Кремлем, мавзолеем и Белым домом. И если вы сами все туда дороги не знаете, то он вам ее укажет! В самое ближайшее время. Да такую прямую и короткую!.. Не заблудитесь.
– Э-э… это уж Вы, Сергей Кондратьевич, лучше сами!.. – неуверенно хихикнул управляющий. – А я человек маленький…
(«Маленький»!.. – с отвращением подумал Паутов. – Букашка. Червячок. Как можно о себе такие вещи говорить?! Ставить себя ниже кого-то!.. Ну и слякоть!)
– Ну ладно, всё! Если надо что-то – звони! – почти грубо оборвал он разговор.
Вернувшись в комнату, Паутов снова стал щелкать каналами.
Концерт,.. реклама,.. сериал,.. мудак какой-то унылый в сером костюме и галстуке… Что!!?? Чего это он там гундосит?..
Паутов сделал звук погромче.
– … я сам был на том заседании и могу со всей ответственностью заявить, что ничего подобного из того, о чем пишет Паутов в своем обращении, там не было.
(Э-э!.. Да это ведь, чего доброго, министр наш какой-то! Если он «сам» на том заседании был. Ну, а кто же еще. И тут началось, значит… Комментарии пошли. Отлично! Ну, послушаем, послушаем… Давай-давай, говори, говори! Излей душу!)
Никто от г-на Паутова закрытия его фирмы не требовал. Об этом даже речи не шло!
(Во дает!.. А? Врет и не краснеет! Как это «не шло»?! Еще как «шло»! А о чем же там тогда вообще-то речь шла?! Как не об «этом»? Как бы всё развалить по-тихому. Почему я вас всех и на хуй послал. С вашими «советами».)
И уж тем более никто никаких ультиматумов ему не выдвигал.
(Да?.. «Не выдвигал»?.. Ну, извините!.. Значит, я вас не так понял!.. Жаль, что всё так у нас получилось… неудачно. А теперь уж чего?.. Поздняк!.. Так, значит, моя фирма все-таки хорошая?.. Не пирамида?.. Вы это официально признаёте?..)
Да и не мог выдвигать! У нас правовое государство. И власти в дела частной фирмы вмешиваться не будут.
(О-о!.. Что я слышу!.. Интересно все-таки, кто это? И чего это они так струсили? Сразу лапки кверху. Сю-сю-сю!.. Это не есть хорошо. Это меня не устраивает. Впрочем, я думаю, и другие найдутся. Выступающие. Не все же там такие плюшевые. Белые и пушистые.)
– Спасибо, Валерий Борисович! – в кадре появился ведущий. – К сожалению, время нашей передачи истекло, и мы с вами прощаемся, – быстро затараторил он. – До встречи на следующей неделе! До свидания. Всего хорошего.
Твою мать! – выругался Паутов. – Хоть бы сказал, кто это был! «Всего хорошего»!.. Что это за «Валерий Борисович»?.. А-а!.. впрочем, какая разница!.. Ясно, что большой начальник. Власть имущий. А кто именно – не все ли равно?! Хотя, конечно, всё же интересно… Ладно, еще не вечер. Еще наслушаюсь. И начальников и неначальников. И больших и маленьких. Всех! Все, небось, сейчас отметятся… Да как пить дать! Наверняка сейчас галдеть начнут. Руками махать и рожи геройские корчить. У-рроды!!
Паутов чувствовал, что тугая пружина ярости, гнева, боли, внутри него – злобы на весь мир! – сжимается всё туже и туже. Дракон поднимал голову и расправлял крылья. Демон пробуждался и грозно поводил вокруг своими мрачными ледяными очами.
Им уже стали периодически овладевать приступы, вспышки какого-то беспричинного бешенства. Когда ему страстно хотелось всё вокруг рушить, крушить, ломать, кромсать!.. Разрушать!! Сметать всё вокруг! Уничтожать!! Убивать!!! Убивать, убивать, убивать! Всех, кто хоть как-то, хоть так или иначе имеет отношение,.. причастен… Всех!!! Вообще всех! Тысячу раз был прав Нерон: «Жаль, что у Рима нет головы, чтобы я мог отрубить её одним ударом!»! Только он мелко мыслил. У мира! У всего мира!! Уничтожить весь этот проклятый мир!! Где какие-то подонки похищают и убивают десятилетних девочек и после этого спокойно живут, едят, пьют, спят, ласкают своих детей и жен, жируют, наслаждаются жизнью! А она!.. Они… «На конструктор…» «Отравилась газом…» А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!
Дракон уже бешено ревел и яростно хлестал себя хвостом. Демон медленно выпрямлялся.

_________________

Последующие трое суток были, наверное, самыми трудными в жизни Паутова. Ему хотелось действовать! Немедленно! Плюнуть на всё, на все эти долбаные стратегии и тактики, и начать немедленно действовать! Немедленно!! Прямо сейчас! Сразиться, если надо, хоть с самим богом или чертом, но только что-то делать! Делать!! А не ждать. А приходилось именно ждать.
Всё шло прекрасно. Великолепно! Просто замечательно! События развивались именно так, как предвидел Паутов. Как он с самого начала и предполагал. Даже лучше!
У пунктов бушевала паника. Многотысячные толпы у центрального офиса, драки в очередях, люди, с перекошенными лицами, лезущие на заграждения и друг на друга… Все эти картины Паутов имел удовольствие ежедневно наблюдать теперь по телевизору. Круглосуточно! С утра до вечера.
«Паутов!… Паутов!… Паутов!… Пирамида рушится!.. Афера века!.. Забирайте деньги!..»
И всё это на фоне беспрерывной, непрекращающейся рекламы Паутова, заблаговременно проплаченной им на месяц вперед.
«Покупайте "паутовки"!»… «Хотите виллу в Каннах?!»… «Самое надежное вложение ваших денег!..»… «Богатейте вместе с нами!..» – «Афера!.. Афера!.. Афера!..»
В общем, сумасшедший дом!
В СМИ вообще творилось что-то невообразимое! Практически все телевизионные выпуски новостей начинались и заканчивались «ситуацией вокруг фирмы Паутова». Все первые полосы газет и журналов были, судя по всему, посвящены ей же. Этой самой «ситуации». «Судя по всему», поскольку сам Паутов газет и журналов, естественно, не получал. Но в этом, в общем-то, и необходимости особой не было. Достаточно было, к примеру, ночью «Обзор прессы» по НТВ посмотреть.
Плюс какие-то беспрерывные и бесконечные статьи, интервью, теледебаты, диспуты, круглые столы, мнения, обзоры и пр. и пр. Выступления каких-то непонятных экспертов, специалистов, аналитиков!.. Вообще черт знает кого! Всех, кому не лень.
Ну, еще бы!.. Такой повод тусануться и по ящику – ну, или, там, в газетке-журнальчике, – засветиться! Выступить на тему, которая всем без исключения чрезвычайно интересна. А потому можно быть заранее и твердо уверенным, что и твое высокомудрое мнение будет этими «всеми без исключения» чрезвычайно внимательно выслушано. В кои-то веки, в общем, на тебя внимание обратят и по достоинству оценят! Поймут, наконец, какой же ты, оказывается, вумный
Слушать, впрочем, было особо нечего. Никакой изощренностью или разнообразием все эти высокомудрые мнения отнюдь не отличались. Собственно, фактически их и было-то всего только два. Остальное – разного рода вариации и перепевки.

<< У Паутова началась паника. Либо он ее выдержит («Ну-у, не зна-аю!.. Посмотрите, что делается у пунктов!..»), либо нет. Тогда всё рухнет. Пирамида рухнет! («Ну, естественно!.. а чего ж вы хотели!.. геометрическая прогрессия!.. нет реального производства!.. голландская афёра с тюльпанами… во Франции триста лет назад такое было… и в Англии… не говоря уж об Америке!.. в 20-м веке… схема Понти…») Миллионы вкладчиков («обычные, простые люди!.. рядовые россияне,.. рабочие, пенсионеры, бабушки и дедушки!..») потеряют все свои деньги («кровно заработанные!.. тяжелым, непосильным трудом!.. на полях, заводах, шахтах!.. накопленные на старость,.. на похороны!..» и пр., и пр.). И, к сожалению («Ах, какая жалость!.. какая трагедия!..»), именно такое развитие событий сейчас и наиболее вероятно. Увы! Взгляните только на эти бесконечные очереди, на эти многотысячные толпы (камера с высоты птичьего полета показывает площадь перед центральным офисом. До самого горизонта – люди, люди, люди!..). Но мы в свое время предупреждали!.. Предостерегали!.. А нас не слушали!.. >>

И т.д. и т.п.

Паутов смотрел и только диву давался. Они все что, идиоты!? Все эти эксперты- специалисты! Грамотные же, вроде, люди? Образованные. В университетах учились. В кембриджах-сорбоннах!.. Доктора наук! Неужели же никто не видит совершенно очевидного решения?! Элементарного выхода? Да вот же он!.. Прямо у вас под носом! На поверхности лежит.
Да-а-а-а!.. Доктора, блядь… Доценты с кандидатами. Ладно, впрочем. Тьфу на них!
Все эти «доктора» Паутова особо не интересовали. Обычные болтуны!.. Звуковой фон. Чего с них взять!.. Язык-то без костей, вот и!.. Мели, Емеля!
Гораздо больше его интересовала реакция официальных лиц. Министров,.. чиновников,.. силовиков… Вот кого хорошо бы послушать! Точнее, даже не послушать, а услышать. Просто хотя бы услышать! Что они там скажут – неважно! Главное, чтобы они выступили. Отметились. Хоть что-то сказали! А уж что именно!.. Да какая разница! В конце-то концов!.. Хвалить-то уж точно не будут! А это главное. Пусть лучше ругают. И чем больше, тем лучше.
Ругайте-ругайте меня, господа! Давайте!.. Что вы, в самом деле!.. Пирамида же рушится!..
(F2 – f4. Жертва пешки. Блесна имитирует раненую рыбу. Легкую добычу.)
И власти клюнули. Да и как можно было не клюнуть! Ненавистный Паутов сам плыл им в руки. Официальные заявления полились потоком. Сначала это был лишь тоненький ручеек, неуверенный, робкий и слабый; но с каждым буквально днем, с каждым часом всё разраставшийся и разраставшийся, набиравший силу, пока наконец ручеек не превратился в широкую, полноводную реку. В Волгу!.. В Енисей! Все выступили. Вплоть до премьера и президента. А некоторые – так по несколько раз.
(Щука взяла наживку в зубы. Теперь надо подождать пару минут, пока она ее окончательно не заглотит. Пару-тройку дней. И делать подсечку. Резко дёргать!!)
Эта пара дней далась Паутову с огромным трудом. Видишь, что поплавок уже утонул, хочешь немедленно тянуть!.. – а надо ждать. Ждать… Ждать… Минута… Другая… Ну что, пора?!..
На третий день Паутов решил наконец, что пора. Противостояние достигло апогея. Дальше тянуть становилось уже просто опасно. Его активно искали все спецслужбы страны. Танкисты докладывали, что весь район вокруг его дома и офиса оцеплен. Наружка везде! Всех ведомств. На каждом шагу. Плюс пешие филёры. Плюс еще последнее время какие-то непонятные фургоны с антеннами появились. Судя по всему с какой-то спецтехникой. Пеленгаторы какие-нибудь наверняка. Чтоб они сдохли!! А что еще?
К сожалению, возможности их Паутов представлял себе весьма слабо. Танкисты тоже ничего толком не знали. Техника же каждый день совершенствуется. На месте не стоит. Что они могут? А вдруг, прямо с точностью до квартиры его можно вычислить!? Что тогда?.. Да чего там квартиры!.. Подъезда достаточно. Даже дома. Да даже, блядь, нескольких домов! Хотя бы примерно. Перероют всё!.. Перевернут вверх дном!.. Пошлют участковых по всем квартирам – и пиздец! Это им раз плюнуть. Если тут такие силы задействованы.
Конечно, он старался поменьше по мобильному разговаривать, не более двух минут, но достаточно ли этого? Звонить-то все равно каждый день приходится! В тот же офис, к примеру. Управляющему тому же, начальнику охраны. Никуда от этого не денешься. Иначе вообще все разбегутся. Там и так все в шоке от происходящего. Полный мандраж у всех.
Да и с танкистами время от времени общаться обязательно надо. Чтобы хоть в курсе происходящего быть. Что вокруг делается, знать. Оперативной информацией владеть.
Короче, засветка идет постоянно. Не сегодня-завтра его найдут. Это как белый день уже ясно. Всё! Время истекает. Пора действовать. Ходить.
(Кр: e1 – f1. Потеря рокировки. Теперь ни пешки, ни рокировки. Всё за инициативу!! Подсечка! Щука бьётся на крючке. Вот как бы только не выяснилось вдруг, что это крокодил… Ладно!)
Паутов еще немного поразмышлял, взвесил все «за» и «против» и решительно взял ручку. На душе у него было легко и весело. Как будто он не судьбу свою готовился сейчас очередной раз испытывать и на кон ставить, а на праздник какой собрался. На бал-маскарад.
Ага!.. Маскарад!.. В усах и бороде. В костюме Деда Мороза. Снегурочки вот только не хватает. И мешка с подарками. Впрочем, подарки сейчас будут. Ну-с!.. Приступим. Наконец-то! Долго же я ждал!.. Как сказал тот гигантский рот из рассказа Шекли. Собираясь проглотить Вселенную.
Так, с чего начнем? А с чего!.. С начала. С чего же еще? «Дорогие вкладчики!..»
Паутов пожевал губами, задумчиво посмотрел на лежащий перед ним девственно чистый белый лист и начал писать.
«Дор…». А, черт! Какие еще «дорогие»!

<< Уважаемые вкладчики! Все Вы видите, что творится сейчас у наших пунктов и у центрального офиса. Километровые очереди, многотысячные толпы. Кризис! Паника! Всё это – следствие совершенно безответственных, заведомо преступных действий властей, её, эту панику, умышленно спровоцировавших. Специально для того, чтобы уничтожить мою фирму. Поскольку никакие другие методы не помогают. Ну, а как иначе можно расценивать то, что происходит сейчас в СМИ?! В газетах, на телеэкранах? Чего еще можно было ждать, если практически все без исключения представители власти, все высшие чиновники, включая премьера и президента, все официально заявили, что моя фирма – это афера, пирамида и пр. и пр. А сам я – мошенник и преступник. И всё это – без всякого суда, следствия и вообще какого бы то ни было разбирательства! Совместимо ли всё это с понятием правового государства, я вас спрашиваю?! Уважаемый г-н Президент! Уважаемый г-н премьер! Сообщите сегодня публично, что, скажем, Сбербанк – это афёра, и посмотрите, что завтра от него останется! Или, может быть, Сбербанк – это тоже не более, чем пирамида? Как и все остальные наши российские структуры и институты: финансовые, промышленные, правовые… как и всё наше несчастное государство в целом. ВАШЕ государство, г-н Президент и г-н премьер! Одна огромная, покрытая пылью, колоссальная, исполинская пирамида, на песце построенная. На человеческих костях! На жизнях и судьбах миллионов и миллионов ее граждан! Гигантская чудовищная гробница всех наших стремлений, упований и надежд. Веры! Надежд хоть на что-то лучшее, светлое, прогрессивное. Хоть на какие-то подвижки, просветы, изменения в будущем. Да-да, пусть даже в будущем!.. Увы! У пирамид нет будущего. Они никогда не меняются. Прогресс им чужд. Время над ними не властно. Это символ вечности. Холодной и безжизненной. Застоя. Затхлости. Праха и тлена. Мертвечины. Они и через тысячу лет будут стоять всё такие же, поражая воображение потомков своей бессмысленной монументальностью. Бережно и ревниво храня в своих бездонных недрах давно истлевшие останки давно умерших идей. Давно умерших вождей. Мумии! На пирамиды можно любоваться издали, но жить в них!.. Бр-р!.. В них можно только ездить на экскурсии. И вы, господа, еще называете мою фирму пирамидой?.. О, нет, господа, это-то как раз не пирамида!.. Наоборот! Это нечто, абсолютно ей чуждое! Это единственный росток жизни, чудом пробившийся сквозь ее сплошные каменные плиты. Ее полный антагонизм. Могильщик! Разрушитель. Враг! Безжалостный и беспощадный. Потому-то он и вызывает у вас такую бешеную ненависть. Такое неистовое желание уничтожить, стереть в порошок, истолочь в ступе! Мертвый чует живого. Уважаемые вкладчики! Паника гибельна для любой финансовой структуры, самой успешной, благополучной и процветающей. Если завтра все вкладчики заберут одновременно все свои деньги из банка, банк рухнет. Всё это настолько очевидно, что даже комментариев никаких дополнительных не требует. Непонятно это только нашим государственным младенцам, которые, похоже, вообще живут в другой реальности и другом измерении. В наглухо замурованном от внешнего мира саркофаге. Ну да, не о них сейчас речь! Мы-то с вами здравомыслящие люди и прекрасно отдаем себе отчет в происходящем. А ситуация на сегодняшний день такова. Власти, повторяю, умышленно и преднамеренно спровоцировали панику, и в настоящий момент она приобрела уже необратимый характер. Увы, но это так. Впрочем, ничего особенного страшного тут нет. К подобному развитию событий я был готов с самого начала. Слава богу, прекрасно знаю, с кем имею дело. Не первый год здесь живу! А иначе не стоило бы и вообще всё это затевать. Словом, никакой трагедии и катастрофы не происходит, ситуация находится полностью под контролем, как её нормализовать, я знаю, и я это сейчас сделаю. Правда, для этого мне придется ввести ряд чрезвычайных и экстраординарных мер. Неприятно, конечно, но ничего не поделаешь. Не я всё это затеял и учинил. Все претензии к нашим дорогим властям, которые, впрочем, вы же, мои милые россияне, если мне не изменяет память, кажется, ведь и выбирали? Или нет? Что они там вам обещали?.. Золотые горы?.. Вот и получайте! Итак, с этого момента. Первое. Цены на подписи опускаются в 150 раз, т.е. до их первоначального значения. С которого полгода назад всё и началось. Второе. Темпы роста цен подписей будут увеличены со 100 до 300 % в месяц. Иными словами, цена подписи за месяц будет вырастать теперь не вдвое, а вчетверо (!). Нетрудно посчитать, что своего нынешнего значения при таких темпах новые цены достигнут всего лишь за 3,5 месяца. Третье. После того, как цены вновь достигнут своей нынешней отметки, т.е. снова вырастут в 150 раз, темпы их роста будут опять снижены до их нормального значения, до 100 % в месяц. Резюмирую. Опускаем цены, но зато резко взвинчиваем темпы роста – в 2 раза! до 300 % в месяц! – так что своего нынешнего значения они достигнут не за полгода, как это было сейчас, а всего лишь за три с половиной месяца. После чего снова снижаем темпы роста цен до нормальных 100 % в месяц. Что всё это означает? Да ничего! Ничего страшного. Означает это только то, что придется немного подождать. Только и всего. Панику я сейчас в два счета погашу, поскольку по новым низким ценам я могу теперь хоть все свои подписи одновременно выкупить, средств у меня для этого хватит; работа опять войдет в свое нормальное русло, и через 3,5 месяца цены снова поднимутся до своего нынешнего значения. Вот и всё! Естественно, поднимутся. А куда они денутся? Я же вам показал уже один раз, как это делается? И если уж я смог это сделать тогда, не имея фактически ни средств, ни опыта, вообще ничего, то теперь-то, когда у меня на руках все козыри!.. Хо-хо! Теперь, когда у меня колоссальные средства, имя, опыт, сеть пунктов по всей стране, обученный персонал!.. Короче, даже и говорить-то об этом смешно! Короче, поднимутся! Никаких проблем. Поднимутся, как миленькие!.. В общем, расклад сейчас такой. Можно подождать 3,5 месяца и спокойно отбить все свои деньги. Вернуть их без потерь. Ну, точнее, даже, собственно, не «свои деньги», а свои прибыли. Нынешние. Которые вы, вероятно, уже считаете своими, и потому задержка с получением которых вас, по всей видимости, сейчас несколько расстраивает. Ну, ничего страшного!.. Прибыли эти настолько велики, что можно немного и подождать. Тем более, что даже с учетом этой досадной задержки, конечный процент их окажется все равно настолько высок, что нигде в другом месте в целом свете вы и близко ничего подобного не получите! Разве нет? Ну, выйдет у вас в итоге не 100 % в месяц, а «всего лишь» 50. Тоже неплохо! А? Тем более, что ничего ведь не заканчивается. Играйте дальше! Но можно, впрочем, и не ждать. На самом деле ситуация сейчас максимально благоприятна для новых вложений. Поскольку, по сути, абсолютно безопасна. Всё сейчас как бы начинается с нуля! Подписи баснословно дешевые, темпы роста цен сумасшедшие (4 раза в месяц!), денег у меня полным-полно – так что время делать ставки! Ловить за хвост удачу!! Условия сейчас поистине сказочные! Такой момент больше никогда не повторится! Никогда!! Не упустите его! Не упустите свой шанс! Возможно, что это и есть шанс всей вашей жизни! Помните, что через 3,5 месяца темпы роста цен снизятся в 2 раза! Сейчас, вложив совсем немного денег, вы можете разбогатеть буквально за месяц! Причем легко и просто, практически без всякого риска! Ясно ведь, что уж за месяц-то с системой уж точно ничего не случится! Разве что атомная война. Или цунами. Так что, если не хотите ждать 3,5 месяца, просто прикупите сейчас еще немного подписей – и в самые кратчайшие сроки вы не только всё вернёте, но еще и с прибылью окажетесь! С огромной! Только не медлите! Не теряйте драгоценного времени! Которое здесь, в буквальном смысле этого слова – деньги! Деньги! деньги!! деньги!!! Да, и вот еще что. В заключение. Не я, повторяю еще раз, всё это затеял, но, вообще-то говоря, подобные встряски для системы даже полезны. Поскольку привлекают новые капиталы и новых вкладчиков. Новую кровь! Колеблющихся. Которые до сих пор всё приглядывались да присматривались, кружили вокруг да около, не решаясь никак вступить в игру. Ждали какого-то внешнего толчка. Знака свыше. А вот теперь наверняка решатся! Знак последовал. Сама судьба их сейчас к этому подталкивает. Сама ситуация. Крайне благоприятная, повторяю, для новых вложений. Так что нет худа без добра. Если бы этого кризиса не было, его следовало бы устроить. Успехов! Число. Сергей Паутов. >>

Паутов наскоро перечёл свое свежеиспеченное воззвание.
Длинно!.. О-ой!.. Длинно!.. Отступления какие-то лирические неизвестно зачем… «Государство»… О-о-ой!.. Да и вообще небрежно как-то написано. Стилистически неряшливо. Начал-то вроде хорошо, по делу, а потом… Понесло, как обычно. Пизду по кочкам. Тьфу ты!
Ну, и чего?.. Будем переписывать? Или, может, просто повычеркивать половину? Всю воду слить…
А с другой стороны – пусть читают. Я же для вкладчиков сейчас, как пророк. Господь Бог! Каждое мое слово – слово Господне. Откровение! На вес золота. Так что пусть читают. Вникают. Трут. Будет, чем время занять. Суть ясна – вот она, три пункта – а дальше уж пусть сами решают! Хотите, всё читайте, хотите – только по делу. Как в инструкции по пользованию утюгом. Инструкция на 20-и страницах, а суть в двух строчках. Да даже в одной. Вообще в пяти словах! «Включайте в сеть и гладьте.» Гладьте!! Покупайте паутовки!
Ладно, поехали дальше. Время, время, время! Это для вкладчиков деньги, а для меня!..
Паутов почти физически ощущал, как кольцо вокруг него сжимается. Петля затягивается всё туже. Ловушка захлопывается.
Надо поторапливаться! Успеть выскочить. Нельзя допустить, чтобы меня здесь поймали. На какой-то непонятной квартире… Прячущегося, скрывающегося… Как зайца. Это нехорошо. Это так раздуют!.. Что я бежать пытался, а меня в последний момент схватили. Именно так всё и преподнесут.
Не говоря уже о том, что никакое воззвание могу не успеть передать. Тогда вообще пиздец! Катастрофа! Боже упаси! Тьфу, тьфу, тьфу!
Надо спешить, короче. Спешить, спешить, спешить!
Паутов быстро схватил следующий лист.

«Уважаемые».

Но ему не писалось. Им вдруг овладело какое-то странное беспокойство. Какое-то томительное предчувствие. Страстно захотелось вдруг немедленно покинуть квартиру. Немедленно!! Как можно быстрее! Ему казалось теперь, что земля здесь уже буквально горит у него под ногами! Вот сейчас раздастся резкий, настойчивый звонок в дверь, потом стук, и…

И надо б дописать стишок, пока они стучат!
И значит все-таки – мешок!.. И побоку зайчат!..
А в дверь стучат!! …

Паутов потряс головой, отгоняя наваждение.
На фиг я здесь сижу! – вдруг сообразил он. – Я что, мудак!? Это же всё можно спокойно и в скверике где-нибудь, на скамеечке написать! Не нервничая и никуда не торопясь. А потом уж действовать по плану. Всё равно мне здесь больше делать нечего.
Да вообще эту ночь перекантоваться где-нибудь!.. Да какую ночь!.. Сбесился? Уже к вечеру всё ясно будет. Часа в четыре. Так что я еще всё прекраснейшим образом успею. И рыбку съесть, и… По времени всё как раз нормально получается.
В общем, лучше сейчас отсюда уматывать и погулять где-нибудь до вечера. От греха подальше,.. – Паутов уже лихорадочно переодевался. – Да, а как за развитием событий следить!? – замер вдруг он, натягивая джинсы. – А!.. В магазин какой-нибудь зайду, где телевизоры продают!.. – через секунду решил он. – Наверняка там что-нибудь включено. Ну, или в бар. Ну, найду, короче, чего-нибудь! Подумаешь, проблема!..
Паутов критически осмотрел себя в зеркало. Даже повертелся слегка.
Так,.. нормально… Сойдет! Обычный мудак. Человек толпы. Серый и незаметный.
Новые джинсы и футболку он предусмотрительно захватил с собой из дома. Равно как и еще один парик с усами.
Тэк-с… Теперь парик… Сменим окраску. Масть. Н-да… Ну, и видок! Что за усы такие идиотские!.. Бармалей какой-то! «Человек толпы»!.. «Серый и незаметный».
Ладно, не до капризов сейчас. Бежать надо! Бежать!! «Беги, Янычар! Спасайся!» Пока не раздавили. Всё я взял?.. Так-так-так!.. Всё! Всё-всё-всё!.. Побежали! Побежали-побежали-побежа-али!.. По… Ёбаный в рот!! А ботинки!? Ботинки взять забыл! Е-бицкая сила! Ну, и чего?.. В старых?..
Блядь, узнают!.. Вот как пить дать узнают!.. Заметут. Спалюсь я на этих проклятых ботинках!.. Ой, спалюсь!.. Пропаду ни за грош. Вот чует моё сердце!.. Цвет у них еще этот!.. желтый… Как сигнал светофора. «Внимание!»
Что это еще тут у нас за Бармалей бежит в желтых паутовских ботинках? Ба-а!.. Да это же сам Сергей Кондра-атьевич!.. Собственной персо-оной !.. Какими судьбами?.. А то ведь мы Вас уже и заждались! Да-с. А знаете, эти усы Вам идут! Подчеркивают Вашу суровую мужественность. Кумира миллионов вкладчиков и вкладчиц. Разрешите фото на память?.. Тьфу!
Так-так-так!.. Чего делать!?.. Чего де-лать?.. В тапочках, может?.. Блядь, в тапочках! Может, уж вообще босиком?! «Человек толпы»?! В магазин в тапочках припёрся. Телевизор посмотреть.
Ну, что за блядство!.. Всё наперекосяк! Из-за какой-то хуйни! Из-за этих ёбаных ботинок! Весь тщательно продуманный план под угрозой. Всё, блядь, рушится!.. Человечество… очередной раз… спасётся… И поставит… эти ботинки… в музей… Как плащаницу… Блядь, ну, чего делать!!?? – Паутов в отчаянии переводил глаза с ботинок на тапочки. – А, ладно!.. – наконец махнул он рукой. – Сейчас пойду в ботинках, а тапочки на всякий случай с собой возьму. Я думаю, Кот мне простит. Ну, выкуплю у него в крайнем случае за очередные десять штук. Да… А около дома, может, переобуюсь… Ну, вышел человек из подъезда!.. К машине ходил… А-а!.. Купить же можно!! – озарило вдруг Паутова. – Ну, конечно! Чего я себе голову ломаю?! Мозги ебу. Тут же спортивный рядом! Куплю себе кроссовки какие-нибудь. Или кеды. Буду Бармалей в кедах.
Да-а!.. Нервишки-то у меня!.. тово… сдают!.. – криво усмехнулся Паутов, захлопывая дверь и два раза поворачивая ключ. – Целых полчаса про ботинки соображал. Что новые просто купить можно. Да-а!.. Надо успокоиться. Как я в таком состоянии воззвание-то сейчас писать буду? Мне сейчас, как чекисту, надо холодную голову иметь! И чистые уши. А горячее что там у меня должно быть?.. И твердое? Хе-хе-хе!.. Ну, ладно еще. Раз «хе-хе-хе!». Значит, еще не всё потеряно. Пациент скорее жив, чем мертв. Ну-с!.. – он вышел из подъезда и быстро огляделся. – Вроде, всё чисто. Может, зря я горячку порю? Сидел бы спокойно,.. писал… За столом, как нормальный человек… Может, вернуться?.. Нет уж, на хуй! – даже испугался он. Сама мысль о возвращении заставила его невольно вздрогнуть. – Лучше уж я в скверике… Да-с… На природе-с… Птички, свежий воздух… Думается, знаете ли, лучше… – Паутов уже почти успокоился. По мере того, как он отходил от витькиного дома, он вообще чувствовал себя всё увереннее и увереннее. Бодрее как-то. И веселее. Безмятежнее.
– Всё, господа! – злорадно подумал он и неторопливо поглядел по сторонам. – Вот теперь действительно всё! Поезд ушел. Теперь вы меня не остановите. Второй сет будет теперь сыгран обязательно. Так или иначе. А там уж посмотрим. Как фишка ляжет. Орел-решка! – Паутов высоко подбросил в воздух монету. – Решка! – настроение у него окончательно улучшилось. – Орёл, между прочим, – символ государственности! – от этой неожиданной мысли Паутов чуть не расхохотался. – Хотя, а с другой стороны, и решка ведь иногда решёткой называется… Так, вроде, даже правильнее, – тут же вслед за тем пришло ему в голову. – То-то же! – назидательно погрозил он себе пальцем. – Так что надо постоянно быть начеку. Как орёл наш дон Рэба. Не расслабляться!
Тэк-с… Ну, куда же мы все-таки пойдем-та? Где тут у нас ближайший скверик? Или лавочка хотя бы какая-нибудь приличная?.. Где можно посидеть со вкусом, как незабвенный Остап – Ибрагим – Сулейман… – как там его дальше-то?.. ну, в общем, сын турецкоподданного – выражался.
Паутов слегка призадумался.
Туда не стоит… Туда тоже нехорошо… Гм… А куда же, блин, тогда? Может, во дворе просто в каком-нибудь?.. Да хоть бы вот здесь! Вон скамейка пустая… народу никого… Ладно, обойдемся без птичек. Раз такое дело…
Минут через десять второе Обращение было готово.
Дай бог, чтоб не понадобилось! – подумал Паутов, запечатывая конверт. – А хотя, черт его знает, что тут лучше! Положимся, как обычно, на волю случая. Как судьба решит. Она у меня баба смышлёная. Сама разберется, что к чему. Сделает всё, как надо, в лучшем виде! Понадобится – значит, понадобится! Значит, так тому и быть! Если иначе никак нельзя. Да плевать! Зато быстрее! Разрубить уж этот чёртов гордиев узел!.. Раз и навсегда. Чтоб под ногами никто не путался. И тогда-а!..
Паутов усилием воли подавил волну накатывающегося безумия.
Не время сейчас! Не вовремя. Рано! Всё еще впереди. Всё-ё еще будет!.. Мы еще споём и станцуем!.. На костях Вселенной!.. Вы у меня еще!.. Я вам!!..
Всё!! Спокойнее, спокойнее!.. Успокоиться!! Дышите глубже, вы взволнованы. Во-от так!.. Не расслабляться, дел еще по горло. У меня же сегодня тяжелый день. Великий- переломный! Исторический-эпический… Критический, блядь, одним словом! Тампакса, жаль, нет. А то можно бы во всём белом! В усах и кедах.
Победа можно сказать, уже в кармане. Шевелится. Радостно и нетерпеливо трётся там. О твёрдое и горячее. Как собачка. Сучка! Надо ей только не мешать. И всё будет… тогда… хаа-аа-аа-аа-раа!.. -шоо!.. -оо!.. -о-о-о…
В общем, надо сейчас лишь спокойно доиграть партию. Дожать противника. Реализовать свое подавляющее преимущество. И тогда! – «Гром победы, раздавайся! Веселися, храбрый росс!»
Главное тут, не зевнуть ничего! Не упустить. Один зевок и всё! Пиздец. Сожрут в два счета! Пока ты храбро веселишься.
Может, еще один экземплярчик?.. – засомневался вдруг от всех этих мыслей Паутов, в нерешительности глядя на конверт. – Зотику?.. А то вдруг?!..
Паутов прислушался к своим ощущениям. Он привык за последнее время им доверять почти слепо.
«Нет! – почти явственно услышал он чей-то вкрадчивый и нежный, тихий шепоток. – Не надо!»
Ну, не надо, так не надо! – тут же легко согласился Паутов. Он больше не колебался. – Как скажешь! Тебе видней.
Так… Откуда бы позвонить-то можно?.. – Паутов остановился, озираясь. – Где тут у нас телефон-то ближайший? Да, хуй чего найдешь! К метро придется идти. А, нет!.. У супермаркета же должны быть. Да, точно! Есть там. Я помню.
Минут через пятнадцать Паутов уже набирал витькин номер. Трубку долго не снимали. Паутов забеспокоился.
А вдруг дома нет?.. Как нет!? Я же сказал ему дома эти дни сидеть?! Или не говорил?.. Блядь, не помню уже ни хуя! Столько событий…

– Алло!! Чего трубку не берешь?.. «Сплю»… Хорош спать! Дело есть. Срочное… Да-да!.. Встретиться надо… Немедленно!.. Какой там час, говорю: немедленно!.. Потом выспишься… Ты чего, с Луны свалился, не знаешь, что творится?.. А, ну, понятно!.. Сколько обмывать-то можно?.. Ладно, короче, некогда мне! Потом поговорим. При встрече. Подъезжай давай!.. Нет, не на квартиру. Слушай, вот что. Ты в норме? Информацию в состоянии адекватно воспринимать?.. Ладно, ладно!.. Слушай, короче. Я сейчас буду тебе место описывать, а ты не уточняй ничего, а просто говори, да – нет. В смысле, понял – не понял. А то слушать могут. Я тебе специально из автомата звоню. Усёк?.. Ладно, хорошо. Значит, да – нет!.. Помнишь двор, где мы в крылатки обычно играли?.. Там две беседки: ближняя и дальняя… Так вот, в дальней беседке через полчаса… Твои проблемы!.. Да не шучу я с тобой, какие шутки!! Ты мне нужен позарез. Разговор на пять минут, а потом можешь дальше пить. Всё! Давай. Жду через полчаса. Чао!

Паутов повесил трубку. Долго все-таки лучше не болтать. Хоть и из автомата. Алкаш, блядь!.. Обрадовался!.. Дорвался!.. С кем он там пьет, интересно?.. И чего про меня плетёт? Наверняка ведь хвастается… Ладно, лучше не грузиться этим всем. Всё равно тут ничего не выяснишь и не проверишь. Да и значения всё это уже никакого не имеет. Всё, проехали!

___________

Витьку Паутов заметил еще издали. Тот сидел на перилах беседки, поставив ноги на скамейку, и пил пиво.
– Привет! – бросил Паутов, тоже входя в беседку. – Как пиво? Свежее?
Витька некоторое время недоуменно на него смотрел, потом вдруг расхохотался.
– Ты чего? – раздраженно спросил Паутов.
– Ты… на Бармалея… с этими усами… похож! – задыхаясь от смеха, еле выдавил из себя Витька. – Из «Айболита-66». Которого Быков играет. Ну, просто… вылитый!
(Какие мудаки эти усы выпускают!? – со злобой подумал Паутов. – «Маскировка»!.. Хороша маскировка! Может, это был магазин для клоунов? А я просто внимания не обратил?)
– Ну что, отсмеялся? – холодно поинтересовался он у Витьки через несколько секунд. – А то я вообще-то спешу.
– Ладно, извини, извини,.. – Витька с трудом успокоился, перестал смеяться и вытер слезы тыльной стороной ладони. – Но ты прямо как Зорро какой-то, в натуре. Или Фантомас. Всё время в новом обличии.
– Слушай, у меня и правда времени нет, – пристально глядя на Витьку, негромко заметил Паутов. Он вовсе не расположен был шутить. – Может, закончим всё же с развлекательной частью программы?..
– Хорошо, хорошо, извини!.. – сразу посерьезнел Витька и торопливо отвел глаза. – Извини! – после паузы чуть смущенно снова добавил он.
Паутов немного помолчал и продолжил:
– Вот что, Кот. Ты в своем запое всё проспал, а тут очень серьезные события вокруг моей фирмы происходят. В прессе вообще пиздец, что творится!
Поэтому-то я у тебя и скрывался всё это время. Так вот, я завтра-послезавтра домой, скорее всего, возвращаюсь…
Деньги здесь ни при чем! Деньги можешь все себе оставить! – успокаивающе поднял он руку, заметив движение Витьки. – Вот тебе, кстати, еще десять тысяч за сегодняшнее поручение.
Витька несколько растерянно взял деньги и как-то суетливо, торопясь, запихнул их себе в карман. Паутов почувствовал вдруг легкую брезгливость.
Как на видео в волшебной комнате! – невольно пришло ему в голову. – Один в один. Очень характерное движение. И узнаваемое. Сколько раз я его уже видел!.. Стыдится человек, понимает, что что-то не то делает – за что тут десять тысяч брать, да еще со старого приятеля,.. тем более, что и получил уже столько!.. – а все-таки берёт… Без вопросов. Жадность сильнее! Э-хе-хе,.. грехи наши тяжкие!..
Эх, Кот, Кот!.. Значит, и ты из того же теста?.. Из тех же ворот, что и весь народ?.. Возьми тебя завтра на работу, – тоже ведь будешь воровать!.. Вместе со всеми прочими. Буду и на тебя каждый день по видео любоваться…
– Так вот, меня могут принять, – вслух продолжил Паутов. – Ну, арестовать, в смысле…
Витька широко раскрыл глаза. Паутов горько усмехнулся.
Мы с ним вообще, как из разных миров, непересекающихся между собой, – тоскливо подумал он. – Водка,.. бабы…– вот и все его проблемы. Мне бы так!.. Впрочем, у него детей не крали. Неплохой, в сущности, человек… Даже не поймет ничего, когда я смерч вселенский на эту грешную землю обрушу. Погружу ее в огненный хаос. Демонов на нее выпущу и драконов. Ангелов, блядь, с огненными мечами! С ядерными. «И вот конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним».
– Я тебе сейчас отдам конверт, – Паутов протянул Витьке конверт. – Спрячь! спрячь!.. Убери! – слегка прикрикнул он на своего приятеля, видя, что тот вертит конверт в руках, рассматривая его со всех сторон. – Чего там смотреть! Конверт как конверт. Дома посмотришь. Ну, так вот. Конверт этот очень важный. Никому, естественно, про него не говори. Если будут спрашивать, тоже говори: ничего не знаю и не ведаю! – Паутов сделал многозначительную паузу и выразительно взглянул на Витьку. Тот торопливо кивнул. – Отдашь его или мне лично, или тому человеку, который скажет тебе пароль. Ну, предположим… – Паутов на секунду задумался. – Ну, предположим: «Роза».
– «Роза»? – удивленно переспросил Витька. Он, кажется, ожидал чего-то, совсем другого.
– Нет, не «Роза»! – неожиданно вдруг для самого себя каким-то чужим голосом произнес Паутов.
Он ощутил знакомый холодок в груди. Приступ!! «Не сейчас!.. – взмолился Паутов. – Только не сейчас!!..»
Дракон медленно, медленно свился в одно огромное, переливающееся всеми цветами радуги, ослепительное кольцо и напряженно замер. По его бесконечному, блестящему, чешуйчатому, отвратительно-прекрасному телу время от времени пробегали короткие судороги. Демон с ледяной улыбкой нехотя отступил назад и опять застыл в безмолвном ожидании.
– Не «Роза»,.. – Паутов передохнул немного, откашлялся, отдышался и с усилием сказал. – «Саша». Пароль будет: «Саша».

___________

Витька давно уже ушел, а Паутов всё сидел и сидел в беседке, бессмысленно уставясь в одну точку и не в силах заставить себя сдвинуться с места. Дел сегодня было еще невпроворот, некогда было рассиживаться, каждая минута была на счету, а им овладело какое-то странное оцепенение, какая-то тупая апатия и безразличие.
Как будто произнеся сейчас вслух имя дочери, он нарушил некое страшное табу. Окончательно признал, что она мертва. Вычеркнул ее из списка живых, из книги живота. Похоронил последнюю надежду. Вторично ее предал. Отказался от нее еще раз. Слишком легко!.. Так же легко, как и тогда!..
Все эти и другие, им подобные, мысли, беспорядочно теснились в голове у Паутова, и он никак не мог с ними разобраться. Справиться,.. совладать!.. Умом он и сам понимал их полную глупость, беспомощность и какую-то детскую наивность, но сердце почему-то упрямо повторяло совсем другое. «Пре-дал!.. Пре-дал!.. Пре-дал!..» – безжалостно выстукивало оно.
Любовь не нуждается в логике! Любят вопреки всему. Даже очевидному. Любят – и всё! До конца. И до конца надеются и верят. А он?!..
В том, что он сделал имя дочери паролем, была какая-то чудовищная, невыразимая фальшь. Истинные чувства всегда глубоко интимны. Их не выставляют напоказ, на всеобщее обозрение. Не дают всем подряд лапать и хватать руками.
Паутов вдруг представил себе, как он станет со значительным видом сообщать пароль какому-нибудь начальнику охраны, и тот будет сочувственно смотреть на него и, скорбно улыбаясь, понимающе кивать головой.
Во что я превращаюсь? – с ужасом подумал Паутов. – В монстра? А может, я им и был с самого начала? Именно поэтому-то меня и выбрали?.. «Гробы повапленные» – это про меня. «Снаружи они кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты».
Он чувствовал себя совершенно разбитым. Энергия, которая еще каких-то полчаса назад буквально бурлила а нем, переполняла, была ключом, вся вдруг куда-то бесследно исчезла, улетучилась. Как газ из случайно проколотого воздушного шарика.
Что это со мной? – Паутов вяло усмехнулся и медленным, заторможенным движением полез в пакет за телефоном. Из автомата бы лучше! – на секунду заколебался было он, но тут же обреченно махнул рукой. – А-а!.. Авось, пронесёт!.. Авось, живы будем, авось – помрём. Какой там, в пизду, «автомат»! Тут и звонить-то сил нет… Да что это со мной!.. – попытался встряхнуться он, включая телефон и набирая номер. – Эй, эй!.. Просыпайся! Не спи! Нашел время спать! Чего это меня так ломает? Как с похмелья. Или это процесс превращения в демона так болезненно происходит? Реабилитационный период. Адаптация. Мо-ожет быть… Очень может бы-ыть…
– Алло!.. Да, я!.. Помнишь то место, где вы меня в последний раз оставили? Да – нет?.. Вот там через… – Паутов взглянул на часы, – через 17 минут. Ровно в без двадцати. Всё. Жду. Повнимательней, естественно. Не мне вас учить… Ну, всё. Не опаздывайте. Стой, стой!.. Машина чтобы была та же, что и тогда. Чтобы я ее узнать мог… Ладно, хорошо. В без двадцати… Ну, всё. Пока.
Паутов привычно отключил телефон и бросил его в пакет. Посидел еще немного, потом не торопясь встал и не спеша двинулся на встречу.
А,.. блядь! Нехорошо, чтобы они меня в этом моем новом прикиде увидели!.. – сообразил вдруг он. – Это мне ни к чему. Это, пожалуй, лишнее.
Он снова достал телефон.
– Алло!.. это опять я… Вот что! Я не сам подойду, кто-нибудь от меня подойдет… Ну, неважно кто! Скажет просто: «Я от Сергея» – и всё. И передаст конверт. Этот конверт надо немедленно отвезти Гутову. Немедленно! Как можно быстрее!.. Как там обстановка-то?.. Всё по-прежнему?.. Еще больше стало? Куда уж больше-то?! В подъезде, что ль?.. Понятно. Ладно, пёс с ними. Пусть работают. Их проблемы. У них свои игры, у нас свои. Всё, давай.
В подъезде чисто… – подумал Паутов. Он чувствовал себя уже значительно бодрее. Его минутная слабость, похоже, миновала. – Это хорошо… Сразу, что ль, Гутову позвонить? И Зотику уж заодно?
– Алло!.. Да, я. Тебе сейчас моё новое Обращение привезут. Немедленно вывешивайте… Ну, как обычно… Да-да, и на пункты, и в толпу… Ну, в общем, я сказал – как обычно. Где-то через час, я думаю. Я тебе еще перезвоню. Всё, пока.
Так-с… У Зотика-то какой телефон?.. Из головы вылетело.
– Алло! Привет… Я сейчас Гутову звонил, ему через час мое новое Обращение привезут. Проконтролируй там на всякий случай, чтобы всё нормально было… Да, вывешивать надо сразу. Ну, копии всякие и прочее… Ну да, как обычно… Ага… Ладно, хорошо. Я еще перезвоню, через час. Может, чего непонятно будет. Но вообще имей в виду… Ну, всё… Пока!

___________________________

Ровно в без двадцати Паутов был на месте. «Пежо» он заметил сразу. Паутов завернул за угол, подождал немного и обратился к первому же проходившему подростку.
– Слушай, можно тебя на секундочку!.. Тут вот на улице за углом «Пежо» белая стоит. Отдай им конверт, а я тебе за это двести баксов дам… Лады?.. Значит, скажешь от Сергея… Отдашь – и всё. Номер «Пежо» на всякий случай такой-то. Ну, она там одна, не перепутаешь. Прямо у обочины, на правой стороне… Вот тебе конверт – обычное письмо, сам пощупай! – и вот сто баксов. Еще сто отдам, когда отнесёшь. Я тебя здесь ждать буду… Ага… Ну, давай. Жду!
Паутов подождал, пока парнишка завернет за угол, и быстро, чуть ли не бегом, бросился в противоположную сторону.
Извини, брат, но ждать я тебя не могу. Ты наверняка хвост за собой притащишь. Из моих же орлов. Так что не обессудь!.. Денег мне, конечно, не жалко, я бы тебе и штуку с удовольствием отстегнул, но, увы!.. Такова се ля ви. Черт, надо было ему пообещать, что и в машине ему сотку дадут!.. Чтобы уж наверняка!.. Да ладно, и так не сбежит! Отнесёт. Никуда не денется.
Паутов завернул за угол и пошел медленнее. Подождал немного, пока ни восстановится дыхание, и набрал номер дежурной смены.
– Да!.. Ну, чего?.. Всё нормально?.. Хорошо. Ладно, всё тогда. Я просто на всякий случай звоню… Срочно Гутову теперь везите… Поаккуратнее там… Ну, всё.
Сла-ава Богу!.. – с облегчением выдохнул он. – Получили!.. Во меня сейчас, наверное, пацан этот костерит!.. Такой облом!.. Ладно, переживет. И сотка нормально. Более чем. За минуту работы не бей лежачего. Конверт пойти передать.
Ну что, куда теперь?.. За ботинками? В смысле, за кроссовками, – Паутов с сомнением посмотрел на свои ботинки. – А может?.. Ладно, ладно, проходили уже! Надо идти.
Как и большинство мужчин, он терпеть не мог магазинов. Но делать было нечего.

Через час Паутов в новых белых кроссовках снова звонил в офис управляющему.
– Алло!.. Ну, что, привезли?.. Всё ясно?.. Хорошо. Приступайте… Да-да-да, вот что! Я там цены забыл будущие указать. Сами посчитайте… Да, из расчета 300 % в месяц… Ну, чтоб вчетверо за месяц росли… Да, на две недели, как обычно… Чего там сложного-то!!?? Арифметику что ль, не знаете?! Так тогда чем-нибудь другим, наверное, стоит заняться! Улицы, к примеру, идти подметать… Ладно, всё! Сколько вам времени надо?.. Часа два?.. А чего это так много?.. У-у… Ну, ладно. Два, так два. Перезвоню еще. Если что, сам звони… Ну да, через пейджер, как обычно. Всё, давай!
Т-твою мать!.. Еще одна забота! Сейчас они там насчитают, я чувствую!.. Господи, я окружен идиотами! – Паутов со страдальческим выражением лица медленно покрутил головой. – Так, Зотику теперь… – он нашел в записной телефонной книжке номер начальника охраны. – Черт! Всё время забываю!
– Алло!.. А, знаешь уже!.. Хорошо. Ну, в общем, всё, как я и говорил… Он сказал, что часа через два всё вывесят… Да, да… Ну, не знаю… Сказал, что через два… Да ладно, не важно! Два, так два. Не принципиально. Главное, чтобы всё нормально было. В смысле, сделали бы всё путём, как надо. Не перепутали бы ничего. А то, блядь!.. Были уже прецеденты!.. Да-да, вот именно!.. «Не так понял»!.. Надо «так» понимать!.. Ладно-ладно, шучу я. Всё, давай. Не хочу долго болтать. Перезвоню позже. Я на пейджере, если что… Давай!
Ну-с!.. – Паутов выключил телефон и с чувством выполненного долга бросил его в пакет. – Всем, вроде, отзвонил… Чем мы теперь займемся?.. Надо как-то эти два часа убить. «Убить»!.. Насладиться! Может, это вообще последние спокойные два часа на ближайшие!.. Ладно, не будем каркать. Раньше времени. «Последние»!.. Почему обязательно последние?! Вовсе даже и не последние!.. Да нет уж!.. Спокойные – последние. Сейчас такая карусель завертится!.. Только держись!.. Держися…
Настроение все-таки какое-то гнусное… С паролем с этим!.. И черт меня за язык дернул! И зачем, главное?! Зачем!?..
Мало мне того, что я же ее сам… фактически… Так теперь еще и имя ее в своих целях использую! Ситуацию эту. Для поддержания боевого духа соратников!..
О-оо-ой!.. – Паутов глубоко, прерывисто вздохнул и неожиданно почувствовал, что у него сдавило горло и предательски защипало глаза. – Л-ладно, что сделано, то сделано…
Прости меня, Сашенька, дурака несчастного. Прости! Ты же… оттуда… видишь всё… И понимаешь.. Как мне… тяжело… сейчас… Знаешь, что я… Не обижайся на меня, ладно, девочка моя? На меня нельзя обижаться! Ты меня дождись там, хорошо?.. Я скоро к тебе приду. Уже скоро. Как и обещал. Я не брошу тебя там одну. Не бойся! И мы снова будем вместе. Навсегда.

___________

С этого момента у Паутова исчезли все страхи и сомнения. Он ни о чем больше не думал, ничего не боялся и совершенно точно знал, что делать.
Демоны его окончательно вырвались на волю. По сути, он вообще перестал быть человеком. Теперь это был просто максимально эффективный разумный механизм для достижения поставленной цели.
Цель же – уничтожение. Терминация! Всех!! Все эти цезари, наполеоны, александры македонские – все они пытались завоевать мир. Покорить его. А зачем? Кому он нужен! Этот мир? Эта гниющая куча человеческих отбросов. Убийц и насильников. Похитителей детей. Атомный апокалипсис! Семь ангелов, выливающих семь чаш гнева Божия на землю. «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет». Asta la vista, baby!
При этом собственная судьба, собственная безопасность его почти не волновали. Только чисто абстрактно. По чисто практическим соображениям. Лишь постольку, поскольку его смерть помешала бы выполнению задачи. Сверхзадачи! Только и всего. Но если бы, к примеру, напротив, помогла, то он пожертвовал бы собой, не задумываясь. Просто шагнул бы в пропасть, в пламя, в ад, в геенну огненную, в серное озеро – куда угодно! Не задумываясь и не колеблясь. Ни секунды! Тем лучше!.. Чем быстрее всё кончится – тем лучше!

________________________

Через два с половиной часа (за два все-таки не успели, раздолбаи!) Паутов, смешавшись с толпой посетителей, стоял в фирменном салоне у включенного телевизора и с холодным любопытством наблюдал за тем, что делается у его центрального офиса.
– … Это невероятно!.. – захлебывалась от волнения и переполнявших ее эмоций возбужденная донельзя корреспондентка. – Пять минут назад было опубликовано совершенно беспримерное по своему цинизму новое обращение г-на Паутова к своим вкладчикам! – корреспондентка потрясла перед камерой воздетой вверх рукой с зажатым в ней листком – судя по всему, ксерокопией паутовского обращения. – Мало того, что г-н Паутов нагло обманул всех, разом обесценил свои пресловутые паутовки и фактически украл, таким образом, у вкладчиков все их деньги – он еще и издевается над ними! Какие они все дураки! «Вот и получайте!» – пишет он в своем обращении.
И это он говорит людям, которые поверили ему, его лживым обещаниям, купили его ничего не стоящие бумажки! Потратили свои последние, кровные, тяжким и непосильным трудом заработанные деньги!
«Вы мне поверили?.. – пишет он. – Вот и получайте!» Невероятные наглость и цинизм!!
Но самое удивительное – это реакция самих вкладчиков! Все эти многотысячные толпы, которые вы сейчас видите, которые все эти дни штурмовали офисы Паутова в одном-единственном желании: продать паутовки! избавиться от них! – все они теперь снова их покупают! Да-да! Вы не ослышались! Это немыслимо!! Все эти бесконечные очереди, которые еще минуту назад стояли на продажу, все они теперь выстроились на покупку! Уму непостижимо!!
Как можно верить человеку, который вас только что обманул!? Сколько же раз надо нас обманывать, чтобы мы сделали наконец для себя хоть какие-то выводы!? Десять?.. двадцать?.. сто?!..
Сейчас я попытаюсь взять интервью и задать все эти вопросы людям, стоящим в очереди…

Паутов повернулся и пошел к выходу. Всё ясно. Дальше можно не смотреть. Дальше уже лирика.
Он отошел немного от входа и набрал по мобильнику номер управляющего.
– Да, алло!.. Ну что?.. Все покупают?.. Я-ясно… Да я уже видел по телевизору. А в толпе что говорят?.. Молятся на меня?.. Понятненько… Ну, хорошо. Пусть молятся. Позвоню еще попозже. Всё. Отбой.
Паутов отключился и в сомнении повертел телефон. Зотику, что ль, позвонить?.. А чего звонить? Ясно всё. Хотя…
– Да… Угу… Да я знаю уже! Я Гутову только что звонил, минуту назад… Спасибо. Повнимательнее все-таки там! Не расслабляйся… Ладно, всё. Танкистам скажи, что я домой дня через два вернусь. Чтоб готовы были… Ну, так!.. На всякий случай… «Как пионеры»!.. Ладно, всё. Давай! «Пионеры»!..
Паутов посмотрел на часы.
Так, сколько у нас времени-то?.. Отлично! Всё успеваю. Иду строго по графику. Оч-чень хорошо!.. Так, теперь что? А, ну да. Рекламщику надо позвонить.
– Алло! Привет!.. Ты где сейчас?.. Я чего спрашиваю. У тебя телефоны все под рукой? Газет, там, всяких? Прессы, в общем?.. Ага! Хорошо. А то я официальное заявление возможно, в ближайшее время сделаю. Так что ты находись на месте. Ну, в смысле, на телефоне… Да, да! Телевидение, там… Ну, все агентства… Ладно, в общем. Позвоню тебе, если что… Нет, не обязательно. Я еще окончательно не решил. Но очень возможно… Да… Ну, всё. Пока.
Паутов отключил телефон.
«Я еще окончательно не решил»! – невесело усмехнулся он. – Хм!.. Я-то как раз все решил для себя окончательно. Посмотрим теперь, чем противник ответит. Что он решит. Впрочем, по хую. Жребий брошен. Пусть делают, что хотят. И так хорошо, и так тоже неплохо. Оба варианта ведут к форсированному выигрышу. Что жесткий, что мягкий. Жесткий даже предпочтительнее. Короче.
Паутов постоял еще немного, подумал и быстро двинулся в сторону автобусной остановки. Теперь предстояло самое сложное. Надо было незаметно вернуться домой. К себе на квартиру. С учетом того, что дом был со всех сторон обложен, задача эта была совсем даже не простая. Впрочем, Паутов надеялся успешно с ней справиться. У него были на этот счет кое-какие мыслишки…
Да и к тому же, даже если и заметят! Вряд ли так уж сразу набросятся. Там же наружка обычная стоит, а не группа захвата. Ну, доложат просто своему начальству, что он на квартиру вернулся, только и всего. А дальше уж не их забота! Дальше уж пусть начальство решает. Что и как.
Да и хуй они меня заметят! – Паутов резко отшвырнул ногой валявшуюся на дороге газету с его портретом на первой странице. – Разве что случайно. Если только уж совсем не повезёт. Но это уж не моя епархия! Везение. Это уж тут высшие силы пусть сами между собой разбираются! Кому из нас повезти должно. Мне или властям? Миром, как известно, правит случай. А вот кто правит случаем? Ну, да сейчас посмотрим! Ставлю на красное!!

________________

Минут через сорок Паутов подходил уже к своему дому. Шел он спокойно, не торопясь, ни от кого не скрываясь и не прячась, не озираясь и вообще почти не оглядываясь по сторонам. Шел себе и шел, как обычный пешеход. Обычный рядовой прохожий.
Но даже и он, при своей вынужденной ненаблюдательности да еще и близорукости впридачу (очки он по вполне понятным соображениям снял), не мог не заметить, что вокруг дома происходит нечто необычное. Машинами с сидящими в них людьми всё кругом заставлено,.. около подъездов какие-то непонятные типы со скучающим видом прогуливаются… В общем, всё именно так, как танкисты и говорили.
Н-да… Здорово они меня обложили. Прямо со всех сторон. Как волка. Флажков только не хватает. «Обложили меня, обложили! Гонят весело на номера!» Ага! «Гонят» пока… Последние минуты им остались… Гонщики, блядь, загонщики!.. Так, всё нормально… Хорош-шо!.. Ну что, гон, похоже, заканчивается, господа охотники? Добыча ускользает. Выход близок… Точнее, вход… Главное теперь, не суетиться!.. Как там, кстати, дальше в песенке-то поётся?.. «Тот, которому я предназначен, улыбнулся и поднял ружьё»? Ну-ну!.. Давай-давай!.. Поднимай-поднимай!.. Улыбайся!.. Смотри только, не промахнись. Асунта. Потому что второго шанса у тебя не будет. У всех у вас! Сволочи!!
Паутов вошел в нужный ему подъезд. Через два от своего.
Всё, кажись! «Остались ни с чем егеря!» Судьба опять сегодня за меня играет. Ну, и славненько!.. Впрочем, повнимательнее пока что! Я еще не дома.
Паутов поднялся в лифте на последний этаж, потом пешком прошел к двери на чердак. Отпер ее своим ключом (танкисты о его существовании не знали) и оказался на чердаке.
Так… Куда тут?.. Черт, не видно ни черта!.. Как у негра!.. А, вот… Двери бы только не перепутать… А то выйдешь еще не в тот подъезд!.. Надо будет обязательно сразу номера квартир посмотреть. Во избежание… А, дьявол!.. Кирпичей каких-то на дороге накидали!.. Ноги тут себе все переломаешь!.. Так!.. Первая дверь… Тьфу!.. Блядь!.. Пылищи-то!.. Ага, вот и вторая. Значит, следующая моя… Да, вот она… Ну да, она… Хотя хуй ее знает! Все они одинаковые.
Паутов подошел к двери и прислушался. Тихо вроде… Он медленно, стараясь не шуметь, повернул ключ… Осторожно выглянул…
Никого! Фу-у-у!.. Замечательно!
Паутов бесшумно прикрыл за собой дверь и быстро пошел вниз. Лифт он вызывать не стал. Чего там! Три этажа. Пешком скорее.

У дверей его квартиры сидели, как обычно, два охранника. Паутов, не говоря ни слова, содрал у них на глазах свои дурацкие усы и парик (охранники вытаращили глаза) и позвонил в дверь.
– Как тут?.. Всё в порядке? – как ни в чем не бывало спросил он, ожидая, пока дверь откроют.
– Д-да, Сергей Кондратьевич, – ошеломленные охранники вскочили со стульев и неуверенно топтались на месте, явно не зная, как вести себя дальше.
– Хорошо, – небрежно обронил Паутов и прошел в квартиру.
– Привет! Кофе мне поставь, – приказал он тоже совершенно растерянному «домовому» – третьему охраннику, постоянно находящемуся в квартире и открывшему ему сейчас дверь. – И дверь закрой на все замки и не открывай пока никому без моего разрешения.
– Хорошо, Сергей Кондратьевич! – домовой поспешно кивнул и суетливо побежал на кухню заваривать кофе.
Паутов между тем разулся, снял свои непривычные новые кроссовки, одел старые, милые тапочки и, с наслаждением вдыхая запах родной квартиры, прошел к себе в комнату.
Home! Sweet home! Наконец-то я дома! Все эти чужие квартиры – всё-таки!.. Не для меня всё это. Я человек домашний. Люблю, чтобы под рукой всё было. Всё под меня подлажено и подогнано. Как я привык. Протянул руку… Сунул ногу…
Так, отзвониться надо сразу. Что я дома. А то наши друзья ведь и не знают, поди…
– Алло! Да, я опять… Ну, что там?.. Это хорошо… Ладно, я дома, имей в виду… Ну, где-где, у себя дома. На квартире… Ну да, да!.. В общем, звони мне прямо сюда теперь, если что. На домашний. В обычном режиме. Как раньше, без всяких пейджеров… Всё, давай. Зотику там скажи, что я дома. Чтобы он тоже мне сюда теперь звонил. Ладно, всё.
Ну, вот… – Паутов откинулся в кресле, закинув руки за голову и положив ноги на стол. – Сделал дело…гуляй… смело… Теперь остается только ждать. Ждать, ждать и ждать. Надо ждать. Да… Надо… ж… дать… время этим дуракам осмыслить ситуацию. По начальству доложить, что я вернулся. Во у них там сейчас суета идет, я представляю!.. Катавасия. Как же это я проскочил!? Просочился сквозь все их заслоны и наружки!? С Луны я, что ль, свалился?..
С Луны, с Луны!.. Дали бы, козлы, хоть сегодня дома поспать. А завтра можно уж и воевать начать. Война войной, а сон – дело святое. Выспаться бы хоть… Поспать хоть одну ночь спокойно,.. в своей кровати…

Однако надеждам Паутова не суждено было сбыться. Не прошло и часа, как в дверь позвонили. Паутов включил экран монитора. На площадке перед дверью стояла целая толпа. И в штатском, и в форме. Непосредственно звонивший держал в руках какую-то бумагу.
– Это милиция! Откройте дверь! У нас есть ордер на обыск! Немедленно откройте дверь!
Явились-таки!.. – саркастически усмехнулся про себя Паутов. – Не запылились. Быстро! Не терпится, однако ребяткам. Дело-то, видать, к спеху!..
Он прислушался к своим ощущениям. Ничего! Абсолютно никаких эмоций! Пустота и ясность. И холодная, расчетливая готовность действовать. Компьютер в состоянии ожидания. Бесстрастный и равнодушный.
Паутов снял трубку и лениво набрал номер. Ну что, парни?.. Продолжим наши игры?.. Мой ход!
– Алло!.. Да… В общем, так. Срочно обзванивай все агентства! Всех корреспондентов. У меня на квартире обыск. Пусть все немедленно сюда едут!.. Да, ты чего, не слышал, что я сказал?! У меня на квартире… Ну, в дверь звонят, я пока не открываю. Корреспондентов немедленно подгоняй, чтобы они всё это снимали… Давай! И без паники! Просто занимайся своим делом. Всё. Работай!
Тэк-с… Дальше… Зотику теперь… Опять телефон его забыл! Да что ты будешь делать!
– Алло!.. Да, я… Отлично, говоришь?.. Понятно… Слушай меня внимательно. У меня тут с обыском на квартиру пришли. В дверь звонят. Целая толпа… Да-да!.. Да не перебивай, а слушай просто!.. Ну, так вот. Я сейчас позвоню Гутову, чтобы немедленно приостановил работу. И объявил, что у меня идет обыск… Послушай, Петь! Когда мне понадобится твой совет, я у тебя его спрошу. Хорошо?.. Во-от так! А пока просто делай, что я говорю. Без комментариев. И ненужных советов. Тем более, что я в них, по правде сказать, абсолютно не нуждаюсь!.. Вот и хорошо, что понял… Так вот, проследи там, пожалуйста, за Гутовым, чтобы всё нормально было. Именно так, как я сказал. А то он сейчас тоже «испугается!..», «откажется!..». Чтобы вот этого ничего не было. Чтобы не пугался! Чтобы без фокусов… Ну, хорошо, хорошо! Не «тоже»!.. Да, да, я всё понял, ты мне просто посоветовал, высказал свое мнение!.. Да, всё, хорошо!.. Слушай, не время сейчас, а?.. У меня там в дверь ломятся… Не слышно по телефону?.. (В дверь действительно звонили уже непрерывно.) Всё, давай!
Паутов нажал на рычаг и удивленно пожал плечами. Вот тебе и Зотик! Тоже менжуется. На измене. «Да как же!.. Да что же!..» Перепугался весь, бедный! Он же, вроде, из бывших?.. Должен всё это знать? Все эти дела. Чего это он так?.. А-а!.. все они!.. На словах только герои! Пока до дела не дойдет. До серьезного… А, черт! Забыл же ему сказать…
– Да!.. Я опять. Слушай, вот еще что. Адвокатов ко мне посылай немедленно… На квартиру… Ну, да… В крайнем случае, если наших не найдешь, каких-нибудь найди… Но лучше, конечно, наших. В общем, реши эту проблему!.. И наружку там напряги. Все силы пока подтяните. Чтобы, когда меня повезут, отследили, куда именно. На Петры, там, в Лефортово – куда? Чтобы адвокаты уж завтра знали, где я. А то ты же знаешь, как это у нас обычно делается!? Никто ничего не знает.
«Где Сергей Кондратьевич?» – «А хуй его знает! Не у нас!» – «А где же!?» – «А мы откуда знаем? У нас его нет».
Вот и всё! И весь разговор. Вот, чтобы этого не было. Чтобы так не получилось. Чтобы адвокаты ко мне завтра обязательно пришли. Знали точно, где я. И не велись на все эти заявления, что «не у нас». «У вас, господа, у вас!..» Да… Ну, всё. Мне еще Гутову звонить.
Паутов набрал номер управляющего.
– Алло!.. Алексей?.. Подожди! Послушай меня. У меня тут ЧП – с обыском на квартиру пришли… Да, уж… Да, да!.. В общем, немедленно останавливайте работу… Так и объявите: в связи с обыском на квартире у Паутова. До выяснения обстановки все операции с подписями прекращаются… Не надо письменного объявления, просто по громкоговорителю сообщите… Ну, или и письменное тоже вывесите. Короткое совсем.
«В связи с обыском на квартире у Паутова и неопределенностью ситуации, все операции с подписями временно приостанавливаются. Вплоть до прояснения обстановки»…
Что?!.. Записать?.. Взял уже?.. Хорошо, – Паутов повторил текст объявления. – Записал?.. Прочитай теперь… Да, вслух… Ага. Всё правильно. Значит, вывешивайте. Ну, и по громкоговорителю тоже повторяйте непрерывно… Нет, пока больше ничего не надо… Будь на связи, я еще, наверное, позвоню… Не важно, не важно! Всё, давай!

Деятель, блядь!.. Трус несчастный. Впрочем, Зотик не лучше, – Паутов сплюнул. В дверь звонили не переставая. Кажется, даже ногами уже стучали. – Сотруднички, блядь. Пока всё хорошо!.. Ладно, впрочем, чего с них взять. Обычные люди. Людишки. Мусор.
Паутов глянул на монитор. Нет, ногами пока не стучали. Это ему показалось. Так же спокойно стояли толпой у двери, и главный, с бумагой, вежливенько давил на кнопку звонка. Паутов опять включил звук. А,.. ну всё то же… «Милиция!.. Обыск!.. Немедленно откройте!..»
Ладно, звоните пока. Посмотрим, что вы дальше делать будете. Дверь бронированная, по спецзаказу сделана, хуй вы ее вскроете. Разве что из гранатомета. Да и то вряд ли. Не возьмет.
Так, вот что!..
Паутов нажал на кнопку вызова домового. Тот уже заглядывал пару раз и спрашивал, что делать. («Да ничего! Сиди спокойно. Это не твое дело. Я сам разберусь. Дверь только не вздумай открывать».)
– Да, Сергей Кондратьевич!» – охранник заискивающе смотрел в глаза Паутову.
– Дай мне все ключи от квартиры, – спокойно сказал Паутов. – На всякий случай. Чтобы у тебя не возникло искушения открыть.
– Но они же в двери торчат. Ключи… – охранник замялся. – Слышно же будет, что я вытаскиваю…
– Да плевать мне, что там будет слышно! – чуть повысил голос Паутов. – Принеси мне ключи.
– Хорошо, Сергей Кондратьевич, – охранник убежал и через полминуты принес Паутову связку ключей. – Вот, пожалуйста.
– Хорошо! – Паутов взял ключи и небрежно сунул их в карман. – Всё пока. Иди.
Охранник исчез.
Ну, всё!.. – Паутов в раздумье почесал нос. – Всё, вроде? А, бумаги надо посмотреть пока! И компьютер почистить.
Он опять нажал кнопку вызова.
Охранник сразу же заглянул в дверь, как будто он только этого и ждал.
– Слушай, сейчас обыск будет. Проверь там всё у себя. Чтобы лишнего ничего не было.
– Да у нас нет ничего… – начал было охранник.
– Ну, просто, на всякий случай! – сразу же оборвал его Паутов. – Проверь, проверь!.. Мало ли!.. Давай, иди. У меня тут тоже куча дел.
Так!.. – опять задумался Паутов, когда дверь за охранником захлопнулась. – Что там из бумаг-то надо уничтожить?.. И компьютер почистить не забыть… Вообще-то там нет ничего такого… Порносайты разве что… Да, это лучше убрать… А то маньяком еще объявят, чего доброго. Прославят на всю страну. Мало того, что мошенник, так еще и сексуальный маньяк к тому же!.. Всё в одном флаконе. Ну, как же мы могли его не арестовать, люди добрые!?.. Он же опасен для общества!
Так… Где тут у нас?.. «Уничтожить»… «Уничтожить»… Да уверен я, уверен!.. Заебали! Что за мудак эту операционную систему делал! Ну, спросила раз – и хватит! Сколько ж можно?!.. Всё? Так,.. так… Да, всё. Всё чисто. Ну, и хорошо. Честь моя спасена. А вот интересно. Сейчас парочку гей-сайтов в «Избранное» – и пиздец! Клеймо на всю жизнь. Хуй потом отмоешься. И чего кому докажешь. Что это просто шутка была. Прикол такой…
Что за дурацкие мысли в голову лезут! Нашел время шутить! Приколист хренов.
Так, ну, что?.. Где, блядь, корреспонденты с адвокатами? Пора бы им уже и подкатить. Хоть кому-нибудь.
Паутов снова включил звук.
А!.. Во!.. Подъехали. Наконец-то!
На площадке перед дверью царила какая-то суета. Снаружи от лифта доносились приглушенные шум и крики. «Пропустите!.. Пресса!.. Газета!.. Канал!..»
Паутов удовлетворенно улыбнулся. Ну, вот и слава богу! Пресса – дело святое. Теперь адвокатов подождать – и можно дверь открывать. Милости просим, гости дорогие! Давайте, ищите! Может, что и найдете. От мертвого осла уши. Желаю успеха!
Да, вещички бы неплохо собрать… Бельишко, щетку-мыльницу… «Если сразу возьмут – чтоб не мыкаться». Да уж!.. Возьмут!.. Это-то ясно. Куда они денутся! Так что бельишко-щетка-мыльница наверняка пригодятся.
Всё?.. Да, всё. Всё! Чай можно идти пить. И ждать, что дальше будет. Адвокаты эти блядские когда приедут. Андроны эти. «Андроны едут». То ли дело пресса! Одна нога здесь – другая там! А эти, блядь!.. Улиты. «Едут»! Улита едет, когда-то будет!
Адвокаты подъехали где-то примерно через полчаса. Около дома Паутова к этому моменту царило уже просто-таки столпотворение вавилонское! Теле- и фотокамеры, корреспонденты, сотни, если не тысячи взбудораженных вкладчиков!.. В общем, Содом и Гоморра.
Паутов имел удовольствие наблюдать всё это не только непосредственно из своего окна, но и на телеэкране, в прямом эфире. Причем чуть ли не по всем каналам.
Подождав еще часик, пока напряжение не достигло максимума, апогея, Паутов открыл наконец дверь и впустил своих непрошеных гостей.

_______________

Все три часа, пока шел обыск, Паутов провалялся на кровати. Он полулежал на спине, прислонившись к спинке кровати и закинув руки за голову, не разговаривал ни с кем и смотрел телевизор. На вопросы он не отвечал и вообще не произнес ни слова.
Лишь один только раз, когда следователь открыл шкаф и при виде одиноко висевшего там старого спортивного костюма поражённо спросил у стоящих рядом оперативников: «А где всё?»; Паутов, иронически покосившись на него, негромко пробормотал:
– «Vinitas vanitatum et omnia vanitas» («Суета сует и всяческая суета» – лат.)
– Что? – с недоумением обернулся к нему следователь.
– «Omnia mea mecum porto» («Всё свое ношу с собой» – лат.), – так же непонятно продолжил Паутов.
– Простите, что Вы говорите? – ещё большим удивлением посмотрел на него следователь.
– Это не я, это Биант, – краешком губ усмехнулся Паутов и снова уткнулся в телевизор.
О происходящем сейчас на квартире у Паутова обыске трубили по всем каналам. Обыск между тем подходил к концу.
– Собирайтесь, Сергей Кондратьевич, – вежливо обратился к Паутову следователь.
Паутов молча выключил телевизор, встал и пошел к выходу. Заблаговременно приготовленный им пакет с необходимыми вещами (зубная щетка, паста, мыло и пр.) всё так же сиротливо стоял в прихожей. Именно там, где Паутов его и оставил. Такое впечатление, что его так никто и не трогал. Паутов на ходу небрежно подхватил его с пола, подошел к двери и, не говоря ни слова, вопросительно посмотрел на следователя.
– Вы что, так в тапочках и пойдете? – в свою очередь изумленно уставился на Паутова тот.
– Да, – коротко обронил в ответ Паутов.
Следователь помялся немного в нерешительности, потом чуть пожал плечом и открыл дверь. Вся площадка на этаже была забита спецназовцами в масках. В лифт набилось человек пять. Сам Паутов, следователь, еще кто-то в штатском и два огромных спецназовца с автоматами. Паутов поморщился. Всё это начинало его раздражать.
Террориста поймали!.. – выругался про себя он. – С автоматами!..
Он чувствовал в душе какое-то растущее ожесточение.
– В коридор! – негромко скомандовал штатский при выходе из лифта, и находившиеся внизу, в вестибюле спецназовцы мгновенно выстроили живой коридор от лифта до двери.
Сколько их здесь? – с удивлением подумал Паутов. – Рота?.. Целый полк?.. Может, на улице еще танки стоят? С бронетранспортерами.
Танков на улице не было. Зато была огромная, многотысячная, волнующаяся толпа.
При виде Паутова люди разразились приветственными криками.
– Держитесь, Сергей Кондратьевич!.. Мы с Вами!..
Паутов скупо улыбнулся и, садясь в машину, слегка помахал рукой. Роль любимца публики его, сказать по правде, вовсе не прельщала. Сам он предпочел бы, чтобы никого, кроме корреспондентов, здесь вообще не было. Однако приходилось мириться с неизбежным, считаться с реалиями и законами жанра.
– Подвиньтесь, пожалуйста, – следователь сел рядом, и машина резко рванула с места. Сидевший на переднем сиденье рядом с водителем спецназовец настороженно озирался по сторонам, держа руки на автомате.
Господи-боже! – удивление Паутова всё росло. – Они что, нападения опасаются, что ли? Что это вообще за цирк!?
– Зачем Вам всё это надо, Сергей Кондратьевич? – вдруг совершенно неожиданно обратился к нему сидевший справа человек в штатском, которого Паутов поначалу принял за оперативника. – Почему Вы так упорно отказываетесь с нами сотрудничать? И Вы, и мы – все мы делаем одно общее дело, работаем на благо страны! Почему бы нам не соединить свои усилия!?
– «Viribus unitibus res parvae crescunt» («От соединения усилий малые дела вырастают» – лат.), – автоматически вырвалось у Паутова.
(Блядь, день латыни! – с неудовольствием мысленно покачал головой он. – Чего это со мной? Нервишки шалят?.. Да просто и говорить с этими козлами не хочется, и молчать невозможно! – тут же сообразил он. – Вот и!.. А так, как будто сам с собой разговариваешь. Просто вслух. Раз тебя всё равно никто не понимает. Не так противно.)
– И что это означает? – чуть помолчав, сухо осведомился собеседник.
– Это означает: «Timeo Danaos et dona ferentes» («Боюсь данайцев и дары приносящих» – лат.), – прямо в глаза ему издевательски ухмыльнулся Паутов.
В машине повисла напряженная тишина, не прерываемая больше до самого прибытия на место.
Петровка! – глядя в окно, с облегчением понял Паутов. – Слава тебе, Господи! Лубянка хуже бы была. Там бы, пожалуй, и адвокатов завтра могли не пустить. С них станется. Контора! Государство в государстве. «Нет!» – и всё! «Не поступал». А здесь наверняка попроще. По крайней мере, это лучший вариант.

___________________________

Сопровождающие Паутова расписались в каких-то бумагах и уехали. Паутов быстро прошел стандартную процедуру осмотра («Раздевайтесь!.. Одежду всю сюда!.. Присядьте пару раз…») и минут через 15 с матрасом подмышкой уже подымался по широкой лестнице петровского ИВС.
– Лицом к стене!.. Проходите!..
Молчаливый конвоир лязгнул ключом и приглашающе распахнул дверь камеры.
Паутов вошел. Небольшое помещение с зарешеченным окном. Три пустых железных кровати, раковина, туалет.
Нормально! – Паутов неопределенно усмехнулся. – Жить можно. Хорошо, что сокамерников нет. Подумать хоть можно будет в спокойной обстановке. В себя придти.
Собственно, Паутов не особенно-то и волновался. Всё шло по плану. Примерно именно так, как он себе и представлял. Паника,.. падение цен,.. арест,.. ИВС,.. камера… Жесткий вариант развития событий. Форсированный выигрыш. Если, конечно, он всё правильно просчитал.
Паутов, заложил руки за спину и, низко опустив голову, в раздумье прошелся по камере.
Да… Завтра через адвокатов передам Зотику все инструкции – и вперед!.. А чего они сделают?.. Даже не знаю… Вот что бы я на их месте сделал?.. Хм… Совершенно себе не представляю! По-моему, партия проиграна. Вчистую! Мат в три хода. Защиты нет. По крайней мере, я ее не вижу. Хм… Ну да!.. Если так, то я так… Если так… Так тоже нельзя… Хм… Да нет, всё вроде, чистый выигрыш. Из тюрьмы – в Кремль. С тюремных нар – в президенты всея Руси!
В общем-то, ничего особенного. Довольно распространенный вариант. Сплошь и рядом так происходит. Ну, или почти так. Кратчайший путь к цели! Прыжок над бездной. Путь Дракона.

– Не так всё просто, Сергей Кондратьевич! – раздался вдруг из угла камеры негромкий мужской голос. Паутов от неожиданности запнулся и резко вскинул голову.
Изящно одетый, элегантный мужчина лет сорока с дымящейся сигаретой в руке сидел, небрежно развалясь и закинув ногу за ногу, на одной из кроватей. Сидел с таким видом, как будто это была и не тюремная кровать – убогая и уродливая металлическая конструкция – а по меньшей мере, императорский трон.
– Кто Вы?.. – только и смог вымолвить Паутов. – Как Вы здесь оказались?..
Может, здесь дверь какая-нибудь потайная есть?! – промелькнула у него в голове совершенно дикая мысль. Он, собственно, почти и не испугался и не удивился даже толком этому неожиданному визиту. Сама тюремная обстановка была для него настолько необычна и шокирующе-удивительна (все эти: «Вперед!.. Руки за спину!..»), что отдельные частности уже не могли добавить к его ощущениям ничего принципиально нового.
По правде сказать, он даже не был твердо уверен теперь, а действительно ли камера была пуста, когда он вошел? Может, этот таинственный незнакомец под кроватью сидел? Или просто нагнулся за чем-то, и он, Паутов, его не заметил? В этом своем полушоковом состоянии. Пока в себя еще не пришел и не успокоился.
Да что угодно в конце концов может быть! В этих казематах. Может, тут и правда кругом потайные двери и люки. На идеально смазанных петлях. Бедных арестантов пугать.
Мужчина вдруг расхохотался. Паутов с недоумением посмотрел на него и нахмурился. Испуг его окончательно прошел, уступив место подымающемуся глухому раздражению.
Это еще что за фокусы? – зло подумал он, не отрывая от мужчины тяжелого взгляда. – Цирк мне тут устроили?! Так это зря!..
– Успокойтесь, успокойтесь, Сергей Кондратьевич!.. – мужчина перестал смеяться и примирительно улыбнулся. В глазах его, однако, всё еще плясами весёлые огоньки. – Что Вы так болезненно на всё реагируете? Успокойтесь. Присаживайтесь лучше, – мужчина указал глазами на соседнюю пустую кровать, – и давайте спокойно побеседуем.
– Кто Вы? – Паутов по-прежнему в упор смотрел на своего собеседника. Снисходительно-покровительственный тон, который тот избрал, Паутову совсем не нравился. В нынешней ситуации он даже премьеру или президенту не позволил бы так с собой разговаривать. А это кто такой?! Что это вообще за птица?
– «Я тот, кто вечно хочет зла и вечно делает добро» – так, кажется, у Гёте? – мужчина окончательно перестал смеяться и тоже в упор посмотрел на Паутова.
Паутов похолодел. У него словно пелена с глаз упала.
Какие «люки»?! – с нарастающим ужасом подумал он. – Что я несу? Камера три на три! Как я мог появления его не заметить? Он просто из ниоткуда появился! Так это?.. Это?..
– Это тот, кто Вам помогал всё это время. Решка! Решка! Решка! – мужчина небрежно выхватил прямо из воздуха три монетки и швырнул их под ноги Паутову. Тот машинально опустил глаза. Решка, решка, решка. Три решки! Паутов долго, долго смотрел на них, потом медленно, медленно поднял взгляд. Мгновенно промелькнувший было в душе ужас бесследно исчез, и на его месте снова пришла прежняя мрачная и холодная решимость. Решимость во что бы то ни стало довести до конца задуманное. Любой ценой!
И никто мне в этом не помешает!! – яростно подумал он. – Ни Бог, ни Дьявол! Никто!!! Или пусть мне тогда вернут мою дочь.
– Браво, браво, Сергей Кондратьевич! – мужчина опять расхохотался и даже слегка похлопал в ладоши. – Правильно! Так и надо.
– Вы можете мне вернуть мою дочь? – Паутов почувствовал, что в душе у него шевельнулась какая-то безумная надежда.
– Нет, – мужчина покачал головой. Паутов обмяк. – Нет, Сергей Кондратьевич, – мужчина опять покачал головой и, чуть помедлив, добавил, пристально глядя на Паутова. – Дело в том, что Ваша дочь и без того жива-здорова. Именно поэтому-то я и здесь.
Паутова словно обухом по голове ударили. На ватных, негнущихся ногах он как во сне подошел к ближайшей кровати и сразу же без сил на нее опустился.
– Как «жива»? – словно про себя пробормотал он. Он все еще боялся до конца поверить услышанному. – Сашенька жива?! Откуда Вы это знаете?
Паутов с мольбой посмотрел на своего визави. Тот, не отвечая, лишь слегка усмехнулся и чуть пожал плечами.
– И где она??!! – закричал опомнившийся Паутов. Он больше не сомневался. – Где??!!
– Дома, – спокойно ответил мужчина. Он по-прежнему не отводил глаз от Паутова.
– Как «дома»?.. – не понял тот.
– Так!.. – мужчина опять еле заметно усмехнулся. – Ее только что вернули.
– Вернули?.. – Паутов всё никак не мог осмыслить услышанное. – Почему вернули?
– Ну, Сергей Кондратьевич, после того шума, который Вы на весь мир подняли!.. – мужчина последний раз затянулся и небрежно отшвырнул в сторону недокуренную сигарету.
Паутов автоматически проследил за ней взглядом и вдруг увидел, как она бесследно исчезла прямо в воздухе. Была – и нет! Это его почему-то настолько поразило, что он жадно и совершенно по-новому впился глазами в сидящего напротив… человека. Как будто заново, только что, впервые его увидел.
Так это и есть… Дьявол!? Сатана! Вельзевул! Он даже про дочь свою на мгновенье забыл. Но только на мгновенье. Уже в следующую секунду мысли о Сашеньке снова вытеснили всё у него из головы, и он опять принялся слушать своего страшного собеседника с напряженным вниманием.
– Да и после Вашего ареста особенно, – продолжал говорить тот. – Ваших похитителей всё это настолько напугало, что они решили как можно быстрее избавиться от Вашей дочери. В смысле, вернуть ее, – успокаивающе пояснил он, видя, как Паутов непроизвольно дёрнулся. – Ну, понять их можно. Все-таки воевать со всем миром… Вы же теперь суперзвезда. И ради чего? Денег-то теперь всё равно не получишь. Раз Вы в тюрьме.
Это же не террористы какие-нибудь. Не шахиды. Не фанатики из Аль Каиды. Обычные люди!.. Хотя и не очень хорошие…
– Кто они? – глухо спросил Паутов.
– Какая разница, Сергей Кондратьевич? – примирительно заметил мужчина. – Не всё ли равно?
– Кто они? – так же глухо повторил Паутов.
– Ну, хорошо, Сергей Кондратьевич!.. – мужчина картинно развел руками. – Если Вы так настаиваете… Один из них – Ваш начальник охраны.
– Кто-о? – не поверил Паутов. Он даже с кровати своей слегка привстал. – Зотик!?
– Ну, а чего Вы так удивляетесь? – мужчина опять слабо шевельнул плечом и укоризненно посмотрел на Паутова. – Естественно, всё это мог организовать только человек, хорошо знавший ситуацию изнутри. Могли бы и сами догадаться. Да и удобно же! Сам похищаешь, и сам же потом ищешь. Поисками руководишь. Контролируешь ситуацию! – мужчина снова весело расхохотался, слово в слово повторив любимое выражение паутовского начальника охраны.
– Зотик!.. – тупо повторил Паутов. – Зотик… – всё это просто не укладывалось у него в голове.
– Знаете, Сергей Кондратьевич, – мужчина с сожалением посмотрел на Паутова. – На стене венецианской тюрьмы есть такая ста-арая-престарая, древняя запись: «Спаси меня Бог от тех, кому я верю, а от тех, кому я не верю, я спасусь и сам». Вам не мешало бы ее запомнить.
– Вы так легко произносите слово… Бог?.. – с невольным удивлением взглянул на мужчину Паутов.
– Не отвлекайтесь, Сергей Кондратьевич! – небрежно отмахнулся тот. – Не обращайте внимания на пустяки, – мужчина вздохнул. – Подумайте лучше о деле.
– О каком деле? – непонимающе переспросил Паутов.
От всех этих новостей у него просто голова шла кругом. Зотик,.. Сашенька… Да, Сашенька!!
– Так что сейчас с Сашенькой!? – с волнением подался он вперед. – Она здорова? С ней все нормально?
– Нормально, нормально! – чуть повысил голос мужчина. – Не волнуйтесь о ней, Сергей Кондратьевич. Легкий шок, но это всё пройдет. Без всяких последствий. Она у Вас девочка крепкая. Так что о ней не переживайте, – мужчина сделал паузу и рассеянно обвел глазами камеру. – Вы лучше подумайте, о том, что Вы собираетесь делать дальше?
– А что? – не понял Паутов. – Что собирался, то и дальше буду. В чем, собственно, проблема-то?
– Проблема в том, уважаемый Сергей Кондратьевич, – мужчина лениво покосился на Паутова, – что Вы не всё правильно учли. С Вами никто не собирается играть по правилам. E7 – е5!.. Как же!.. Пешки у противника ходят, как им заблагорассудится! У него на доске сейчас девять ферзей! Вы, Сергей Кондратьевич, слегка переусердствовали. Слишком уж Вы их всех напугали. Слышите?.. – мужчина поднял вверх указательный палец.
Паутов прислушался. За стенами тюрьмы что-то происходило. Раздавался какой-то неясный шум, гул, какой бывает обычно на стадионах или площадях, когда скапливаются огромные массы народа. Потом этот шум вдруг начал обретать какие-то смутные очертания, пока не превратился наконец в слова. Точнее, всего в одно слово.
– Се-рё-жа!.. Се-рё-жа!.. – явственно услышал Паутов. Это слово скандировали, судя по всему тысячи людей. Рев стоял такой, что казалось, что стены тюрьмы тряслись.
– Что это? – в недоумении посмотрел на своего гостя Паутов.
– Ваши сторонники, – усмехнулся тот. – Пришли поддержать Вас. Как видите, Вы пользуетесь успехом, – мужчина помолчал немного, прислушиваясь. – Да, впечатляет, не правда ли? Представляете, какой эффект это произведет на Ваших противников? На российские власти? Когда они об этом узнают?
– И что?.. – охваченный неясным предчувствием, медленно переспросил Паутов.
– Да, Сергей Кондратьевич! Именно! – мужчина смотрел Паутову в глаза и, казалось, читал его мысли. – Завтрашнюю ночь Вы не переживете. Вас просто-напросто убьют. Ликвидируют.
– Как это «убьют»?! – Паутов просто не верил собственным ушам.
Сейчас, в наше время?.. Убить в тюрьме человека?.. Просто вот так, взять и убить!?.. У нас же не 37-ой год, в конце-то концов!.. Да и тогда такого не было! Убивали, но официально, в рамках генеральной линии. Но вот так, тайком!..
Но взглянув на сидящего перед ним… э-э… мужчину, Паутов отчетливо понял, что это правда. Именно так всё и будет.
– И как же меня убьют? – криво усмехнулся он. – Уголовники? Во время драки в камере?
– Ну что-о Вы, Сергей Кондратьевич! – с сожалением посмотрел на Паутова его собеседник и даже руками развел. – Какие «уголовники»!.. Кто этому поверит? Что Вы так кстати умерли. Нет, конечно, – мужчина чуть помедлил.
Паутов напряженно ждал.
– Тогда как же? – наконец не выдержал он.
– Да очень просто! – ласково посмотрел в глаза Паутову мужчина. – Официально Вы скроетесь от следствия. Сбежите при перевозке. Толпа, увидев Вас, нападет на конвой, и Вы в суматохе скроетесь. Такова будет официальная версия Вашего исчезновения. Вы будете объявлены в розыск, естественно. Вас будут искать. Периодически где-то видеть… Ну, и прочее. Это уже неинтересно.
– И что, это сработает? – с удивлением посмотрел на мужчину Паутов. – В это поверят?
– Конечно, поверят! – в свою очередь удивился тот. – А почему нет? Вы бы поверили?
– Да, пожалуй… – пробормотал Паутов. – По крайней мере, про то, чтобы власти кого-то в тюрьме убили, я уж точно никогда не слышал. Так что, наверное, поверил бы.
– Ну, вот видите! – жизнерадостно улыбнулся Паутову его кошмарный ночной гость. – Так что, всё сработает.
– И что же мне теперь делать? – ошеломлённо произнес Паутов.
Он не то, чтобы испугался, – скорее, просто растерялся. Этот страшный вариант застал его врасплох. К такому развитию событий он оказался совершенно не готов. Ну, арестовать по беспределу – это понятно. Но чтобы вот так!.. в тюрьме!.. убить… Он все-таки собирался играть цивилизованно. Дать себя арестовать и на волне народного гнева и возмущения провести потом референдум. Всех смести! Всех и вся!
Таков был его план. Именно такое воззвание он Коту и отдал. С тем, чтобы потом через Зотика…
Теперь же всё это рушилось. Весь этот план. И власти оказались хитрее, решительнее и жестче, чем он думал… Точнее, прагматичнее. Беспринципнее. Он их недооценил. Что же касается Зотика…
При мысли о Зотике Паутов почувствовал самую настоящую ненависть. Минутные слабость и растерянность мгновенно исчезли, уступив место ненависти. Ровной, холодной и беспощадной. Ко всем… ИМ!..
Гутов… Зотик… Эти упыри… правительство всё это, премьеры-президенты… Оборотни! У каждого есть своя волшебная комната. У низших – деньги, у высших – власть. В которой они только и выглядят по-настоящему. Где слетают все маски. И они предстают наконец в своем подлинном обличьи, в своем истинном виде. Гиены или волка. Со злобно оскаленной пастью. Твари!! – Паутов сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. – Вы все будете гореть в аду!! В геенне огненной! Туда вам и дорога! И я вас туда отправлю!!
– Неплохо! – одобрительно заметил Паутову его чудовищный визави, внимательно за ним наблюдавший. – Очень неплохо, Сергей Кондратьевич!» – «Что я должен делать? – тяжело посмотрел на него Паутов. – Вы же не просто так сюда явились? Чтобы мне всё это рассказать. Значит, выход есть?
Мужчина, не отвечая, некоторое время молча смотрел на Паутова, потом медленно сказал:
– Разумеется, есть…
– И какой же? – быстро переспросил Паутов.
Его охватило лихорадочное нетерпение. Желание немедленно действовать!
Я вам отомщу!.. – прикрыв глаза, сладострастно подумал он. – О-о-о!.. За всё!.. И за это тоже!
– Выход есть… – еще более медленно повторил мужчина. Он как будто специально тянул, испытывал терпение Паутова и еще больше его заводил и взвинчивал.
Новая пауза. Паутов сидел как на иголках.
– Какой же???!!!.. Какой!!!???.. – хотелось изо всех сил закричать ему.
– Се-рё-жа!.. Се-рё-жа!.. – уже непрерывно грозно ревели за стеной. Окно в камере тоненько в унисон дребезжало.

– Вам следует организовать массовые беспорядки. Народные, волнения. Бросить толпы на Кремль, – мужчина испытующе смотрел на Паутова.
– Как это «на Кремль»? – с широко раскрытыми глазами замер тот. – И что это даст?
– Как «что»? – мягко улыбнулся мужчина. – Власти наверняка испугаются. И Вы сможете с ними начать торговаться. «Выпустите меня – и я всё улажу!» Они обязательно на это пойдут.
– Но подождите! – тихо проговорил Паутов. – Чтобы они на это пошли, чтобы выпустили меня, их архиврага, основания должны быть очень веские. Должна… пролиться кровь. Много крови! Должны быть жертвы. Тысячи и тысячи жертв. Это… гражданская война! Как в Албании чуть не началось.
– Ну и что, Сергей Кондратьевич!? – беззаботно усмехнулся собеседник Паутова. – Вы же всё равно хотели весь мир уничтожить. Вообще весь! Какая Вам разница? Ну, тысячи, ну, миллионы!.. Не все ли равно?!
– Да, но тогда я собирался мстить. Всем! – еще тише проговорил Паутов. – Тогда я думал, что Сашенька… А сейчас зачем? Кому я таким образом отомщу? Своей стране? Простым людям? Они же прежде всего пострадают. В первую очередь. А власти, как обычно, выкрутятся. За кремлевскими стенами отсидятся.
– Но Вы же хотите принести пользу своей стране? Раз Вы ее так любите? Помочь своему народу, простым людям, если Вы о них так печётесь? – ободряюще улыбнулся Паутову мужчина. – Ну, и помогите! Возьмите власть в свои руки! Вы достойны ее. Это я Вам совершенно искренно говорю! – улыбка исчезла с лица мужчины, и он смотрел на Паутова внимательно и серьезно. – Вы единственный, кто может сейчас спасти страну. Повернуть ход истории. У Вас достаточно для этого сил. Ну, так сделайте это! Возьмите на себя ответственность.
– Я… я должен подумать… – неуверенно пробормотал Паутов и в замешательстве потёр лоб. – Я не могу Вам так сразу ответить…
– Думайте, Сергей Кондратьевич! – мужчина встал. – Но помните, что времени у Вас не так уж и много. Всего только эта ночь. Завтра утром к Вам придут адвокаты, и Вы должны дать им соответствующие инструкции.
– Какие «инструкции»? – устало проговорил Паутов. – «Поднимайте народ!»? Почему Вы так уверены, что из этого вообще что-нибудь получится? Покричат-покричат, и разойдутся.
– О! На этот счёт можете не беспокоиться, Сергей Кондратьевич! – мужчина послал Паутову самую обворожительную свою улыбку. – Вы, главное, распорядитесь! – заговорчески подмигнул он. – А там уж!.. Всё в наших силах. Толпы, знаете ли, легко возбудимы. И потому легко управляемы. Главное, в нужный момент чуть-чуть подтолкнуть!..
– А почему обязательно завтра? – поднял глаза Паутов.
– Потому что в противном случае завтрашнюю ночь Вы не переживёте, – спокойно ответил мужчина. – Время Ваше истекает. Я же Вам с самого начала это сказал.
Ладно, Сергей Кондратьевич. Пора прощаться. Я спешу.
И подумайте еще вот о чем, – мужчина покрутил невесть откуда взявшейся в его руках тросточкой. – Вы вот сейчас умрете неизвестно ради чего, преданый анафеме и всеми презираемый и проклинаемый; дочь Ваша останется без средств и без родителей, круглой сиротой; жену Вашу довели до самоубийства – а все эти Ваши воры-сотруднички, укравшие у Вас миллионы, все эти предатели, иуды: гутовы, зотики – все они так и останутся безнаказанными. Все они будут жить-поживать и наслаждаться жизнью! На Ваши деньги.
Станут уважаемыми людьми, будут жить в роскошных особняках, ездить на дорогих машинах; дети их будут учиться в лучших школах и колледжах; жены щеголять в мехах и бриллиантах.
А Вы будете гнить в земле. Просто брошеный в яму и зарытый второпях как собака. У Вас даже гроба и могилы-то настоящей не будет!
Разве это справедливо? Подумайте об этом, Сергей Кондратьевич!
– Хорошо, я всё понял, – Паутов тоже встал. – Скажите, – чуть помедлил он. – А почему меня прямо сегодня же не… устранили? Скажем, по дороге сюда? Очень же удобно было бы?..
– Случай Сергей Кондратьевич, слепой случай! – улыбка мужчины стала еще шире и лучезарнее. – Считайте, что Вам опять повезло. Ах! – небрежно вздохнул он. – В который уже раз! Вам опять выпала решка. А теперь прощайте!
– Прощайте, – сказал Паутов в пустоту, поскольку в камере в этот момент уже никого не было.
Его таинственный гость исчез. Так же внезапно, как и появился.

___________________________

Паутов тяжело опустился на кровать. В голове у него царил полный сумбур.
Водки бы, – тоскливо подумал он. – Или хотя бы кофе. Ну, или крепкого чая на худой конец.
Ладно, надо прежде всего успокоиться.
Почему я так боюсь? – Паутов обхватил голову руками. – Ведь всё, что… ОН говорил – правильно. И про бездарные власти, и про пользу… стране, народу… всё правильно. Я действительно, наверное, сейчас самый достойный. Действительно смогу железной рукой удержать Россию на краю пропасти. Куда она стремительно катится.
А что касается жертв… Они неизбежны. Добровольно власть никто не отдаст. Это я, дурачок наивный, решил, что такое возможно.
Страну надо спасать! О ней думать! Процесс гниения уже начался! В зависимости от температуры он может идти быстрее или медленнее, но он не остановится. Всё! Всякие профилактические меры тут уже бесполезны. Нужно калёное железо!! Прижигание. Кровь и смерть.
Все это совершенно очевидно. Всё это абсолютно правильно. Я ведь и сам так думаю и не раз это говорил. Так почему же!?.. – Паутов сгорбился и закрыл лицо руками.
Потому что я лгу! – отнял он руки, выпрямился и, запрокинув голову, безнадежно уставился в потолок. – Лгу!! Не верю я ни во что это! В страну,.. в народ,.. в пользу там какую-то!.. Всё это для меня пустые слова. Красивости. Фразы. Риторика. Фасад, за которым я прячу свои истинные цели. А цели эти – деньги, власть, бабы, собственная безопасность и благополучие. В общем, всё, как у всех.
А в данный момент – просто самому спастись! Свою собственную шкуру. Даже ценой гибели миллионов! Вот что я сейчас спасаю! Вот о чем думаю! А вовсе никакую не «страну»! Страна для меня – просто удобная ширма, – Паутов до боли вцепился побелевшими пальцами в холодный металл кровати.
Я такой же, как они! – с ужасом сообразил он. – Да, умнее, талантливее, но такой же. Плоть от плоти. А значит, ничего не принесу никому, кроме горя. Моя битва с властями – это просто битва двух драконов. Это не битва добра и зла. Хорошего с плохим. Это страшное сражается с ужасным.
Как соблазнительно! Убей дракона! Но для этого сам сначала стань драконом. Еще более сильным. Точнее, всего лишь прикинься им, превратись в него чисто внешне, прими его обличье. Примерь его шкуру. Иначе как же ты сможешь его победить, сражаться с ним на равных?
Чего ты боишься? Это же всё равно останешься ты. Только в теле дракона. Хочешь быть добрым драконом – да пожалуйста! Только сначала убей злого….
(Рёв снаружи достиг, кажется, предела! Там словно ворочалось и ревело в ярости какое-то доисторическое чудовище. Дракон! Паутов прислушался и горько усмехнулся. Он уже принял для себя решение.)
Но нельзя быть добрым драконом! Драконы не бывают добрые. И процесс перерождения затрагивает неизбежно не только тело, ни и душу. У нее тоже вырастают когти и хвост.
Я не рыцарь. Не Ланселот. Я всего лишь еще один дракон. Такой же точно. Только более крупный. Более сильный. А значит – и еще более жестокий. Еще более безжалостный! Ибо жестокость у драконов – это и есть их сила. И если я перестану быть жестоким – на мое место придет другой. Который сожрёт меня.
Нет! – Паутов медленно покачал головой. – Есть черта, которой я не переступлю! Я не буду покупать победу такой ценой. Не стану превращаться в дракона. Я останусь человеком. Я подыму свой меч, и я стану сражаться со злом. Но – в образе человека!
Референдум – да, но гражданская война – нет. Я не буду биться с драконом его методами. Не стану призывать на помощь дьявола.
И если я действительно погибну – что ж, значит, я просто слишком слаб. Не Георгий-победоносец. А всего лишь его предтеча. Всего лишь один из многих.
Но я умру человеком! Спасу свою душу. Я один раз уже чуть не потерял ее и не хочу терять во второй. Теперь я знаю, что это такое. «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?»
Ни-ка-кой! Решительно никакой. Это уже вообще будет не человек. Это будет – дракон.

_____________________

Через день все российские газеты вышли с огромными заголовками.
«Паутов бежал из-под стражи!.. Где сейчас Сергей Паутов?.. Как погода на Карибах?.. Хорошо быть мультимиллиардером!..»

____________________

– Новость дня! По всем каналам передают! – негромко сказал сидевший за рулем неприметного вида мужчина в штатском, сделал радио потише и мельком взглянул на своего спутника. Тот промолчал, всё так же безучастно глядя на дорогу.
– Не нравится мне что-то всё это!.. – помявшись, снова нерешительно начал первый мужчина. – Как бы нас самих теперь… Как нежелательных свидетелей. Такое дело громкое!.. Шуму-то сколько!
Его сосед молчал по-прежнему. Но сидевший за рулем не успокаивался.
– Слушай, а у тебя у самого-то паутовки есть? – после паузы вновь спросил он.
– Есть… – процедил наконец сквозь зубы его неразговорчивый собеседник и зло сплюнул в окно. – И у тещи ещё целый мешок. Звонила вчера…
– Вот жизнь! – сокрушенно покачал головой водитель. – И у меня есть… Сволочи!! – неизвестно к чему ожесточённо добавил он и резко прибавил газа.

____________________

Через три месяца после исчезновения Паутова государство выпустило ГКО – государственные краткосрочные облигации. Фактически это была та же схема Паутова, только слегка лишь подретушированная и видоизмененная. Чтобы сходство не слишком уж бросалось в глаза.
Идеи Паутова оказались очень живучими. Государство приступило к строительству своей собственной пирамиды.

_______________________

И спросил у Люцифера Его Сын:

– Разве тот человек поступил неправильно? Написано же: «Возлюби ближнего своего».

И ответил, усмехнувшись, Люцифер Своему Сыну:

– «Ближнего»! Только ближнего! Семью, друзей… Но не всех же подряд!

И опять спросил у Люцифера Его Сын, весьма удивленный:

– А разве под «ближними» не подразумеваются именно все?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

– Тогда почему же в остальных заповедях говорится просто: не убий! не укради! Там, где речь идет именно о всех?

И ничего не ответил тогда на это и задумался Сын Люцифера.